Самохин потянул дверь веранды. Та скрипнула, отворяясь.

      – Давай входи, – прошептал Морозов.

      Внутренняя дверь тоже была незаперта. Владислав медленно вошел в комнату. У него было очень неприятное предчувствие, чрезвычайно тягостное. Если бы он увидел, что домик набит людьми в форме, то не испытал бы ни малейшего удивления.

      Но в комнате был только сухощавый лысоватый старик, сидевший на продавленном дачном диване. В углу тихо бормотал телевизор, но старик не смотрел на экран – он перебирал какие-то мятые бумаги.

      – Здравствуйте. – Самохин попытался придать лицу строгое, официальное выражение. – Аркадий Львович Зальцман, если я не ошибаюсь?

      Старик посмотрел на него очень спокойно. Сказал:

      – «Здравствуйте» – хорошее начало. Но это ведь только начало, верно?

      Владислав почувствовал себя неуютно. Но возникший рядом Морозов прибавил ему уверенности.

      – Аркадий Львович? – повторил он.

      – Полагаю, вы знаете, кто я, – ответил старик.

      – Мы из органов, – вступил в разговор Геннадий. Сделал легкое движение, словно собираясь достать из кармана несуществующее удостоверение. – Мы искали вас по поводу взрыва в вашей квартире.

      Старик улыбнулся:

      – Какая доблестная у нас милиция… Я хотел бы все же взглянуть на ваши документы.

      – Ваш брат находится здесь? – словно не слыша его, спросил Морозов.

      – Вам должно быть известно, что у меня нет брата.

      Наступила тягостная пауза. Самохин сделал несколько шагов к старику.

      – А вы должны понимать, о ком мы говорим.

      – Ищите… – Старик развел руками. – Комната одна, много времени это у вас не займет.

      – Он наверняка ушел, – сказал из-за спины Геннадий. – Ладно, хватит тянуть.

      Самохину показалось, что его начальник тоже нервничает. Словно на них обоих наползала чья-то тень, такая огромная и холодная, что не было даже сил поднять глаза и посмотреть в небо.

      – Вам придется ответить, – сказал он старику. Тот покачал головой, бережно откладывая бумаги.

      – К сожалению, я не смогу этого сделать… Даже если вы заставите меня мечтать об ответе. Я не знаю, где тот, о ком вы спрашиваете.

      – Гена. – Самохин сделал еще шаг к старику. – Он, наверное, и впрямь ничего не знает. А у нас нет времени.

      Как ни странно, но Морозов даже не отреагировал на то, что он назвал его имя.

      – Поставь банку на стол, – негромко велел он. – И открой ее, там лежит нож.

      Старик почти равнодушно смотрел на то, как