Будем жить. Часть первая. Анатолий Никитин
Читать онлайн книгу.
спряталась – проворонил.
– Что-то барыню не вижу.
– Она по рассвету к ручью пошла. Сейчас вернётся, поди. Думали, пешком идти недалеко до гостиницы осталось.
– Может, помочь чем, отладить?
– Спасибо, барин, на слове добром, да ось сломалась в колесе. Новое нужно. А вот барыню…
– Да это ясно, довезём. И тебя тоже. Разворачивай, Гришка! Вертаться будем, коли так.
Покуда разворачивал Гришка экипаж и перегружал вещи, из леса вышла девушка.
– Вот и барыня, – сказал кучер.
Сколько раз потом граф пытался объяснить себе, что ощутил в эти мгновения. Слов не находилось. Да и мыслей. Наваждение благодати, душевного спокойствия и величественной неги излучала эта девушка.
– Доброго утра вам, люди.
Трудно было графу, выходя из оцепенения, что-то ответить ей осипшим голосом.
«Да что это я? Совсем как мальчишка, – подумал он. – Ну-ка, соберись!»
Всю дорогу общаясь с ней на разные темы, он был приятно удивлён её образованностью и лёгкостью ума. Присущая неловкость при разговоре с дамами его обычно не покидала, и паузы молчания делали ещё более удручающими попытки продолжения знакомства. Но с ней… будто знаком целую вечность, и даже молчание, как потом выяснилось, содержало в себе одинаковость мыслей, чувств и ощущений. С ума можно сойти от таких воспоминаний. Иначе как объяснить, что по приезде в Москву, уже через час после знакомства с её родными в её доме, были посланы гонцы к созыву гостей к свадьбе? Стоило лишь взглянуть обывателю на молодую пару, от которой так лился невидимый свет, и не оставалось и сомнений в том, что иначе просто не могло и быть. Вспомнились слова матушки и отца: «В тот миг в сердце твоём не будет и капли сомнений». Сбылись слова.
«Спасибо, родные мои», – подумал он.
Спустя три дня продолжали свадьбу уже в поместье. Неделю гуляли. Всем такой праздник был, какого и старики не могли вспомнить, который запомнят надолго.
Вот на второй день и была в поместье в этом наряде невеста. С улыбкой смотрел граф на неё сейчас, вспоминая те счастливые дни и рождение Аннушки. Именно поэтому надела этот наряд графиня. Чтобы вслед уезжающей дочери послать улыбку и свет, от которого, сидя в телеге, Аннушка чувствовала не тревогу, а только тепло родительских сердец, которое она пронесла бы в себе всю свою жизнь.
Хлынул сильный дождь. Благо Глаша успела доехать до заминки. На закате увидела дым с усадьбы.
«Значит, надо в Москву», – подумала Глаша.
Поутру и поехали. По слову графа зажёгся стог сена как сигнал для неё, чтобы двигалась дальше.
Никогда уже она не узнала о том, что же случилось с графом и его супругой. Ни в Москве, как ни пыталась разузнать, ни в окрестностях, где жила уже с удочерённой Аннушкой, оформленной на её имя, как того требовало время, ни в 30-х годах, когда их сослали в Карлаг, в посёлок Долинка, где Аннушка, уже будучи двадцати пяти лет, схоронила Глашу, думая о ней как о матери. И на смертном