Я лежал в кровати и не мог уснуть. В голове роились мысли о будущем, жизни и смерти и о смысле моего существования на этой бренной земле. Моя, казалось бы, размеренная жизнь пустилась в галоп как дикая лошадь и неслась всё быстрее и быстрее непонятно куда. Мне захотелось кофе, и я, встав с постели и быстро одевшись, направился в дальний конец коридора, где находился кафетерий для персонала. Видимо, дверь была открыта, так как, не дойдя до цели нескольких метров, я услышал голоса. Один из них принадлежал Ваковскому, а второй – незнакомому мне мужчине.

      – И тут он как выдал! – увлечённо рассказывал Пол. – «А охранника мне дадут двухметрового?» Ну ты представляешь, Мак? Двухметрового! К цвергам!

      Отсмеявшись, незнакомец спросил:

      – Да уж, история довольно потешная, и шеф, конечно, очень грамотно его охмурил. Но ты мне вот что скажи. Зачем ему дилетант? Ведь операция заведомо провальная. Информации почти нет. Диверсант практически не подготовлен. Как поведёт себя пленный цверг, вернувшись на ту сторону, совершенно неясно. В общем, ставлю двадцатку, что этот ваш гномий профессор не продержится и часа!

      – Может, он и дилетант, – заметно посерьёзнел голос агента. – Но вот что я тебе скажу, Мак. Эта операция скорее жест отчаяния, чем хорошо продуманное действие. Ты уж поверь мне, Вебер знал, что делает, готовя ему ловушку. Дело в том, что, кроме этого взрывного профессора лингвистики, человечеству некого выставить против цвергов. Он действительно самая подходящая кандидатура для этого задания. Гонсалес – единственный, у кого есть хоть какой-то шанс на успех.