Молево. Георгий Тимофеевич Саликов
Читать онлайн книгу.
Геннадиевича одна гусыня больно ущипнула за мизинец.
Хозяин оказался на виду. Вполне брутальной внешности. Он сидел на крылечке и полузгивал семечки, отплёвывая шелуху прямо на штаны.
– Понятно, откуда взялись у тебя семечки-млемечки, – насмешливо произнесла Татьяна Лукьяновна на ухо Бори и прыснула в тонкий нос.
Тем временем, хозяин приподнялся со ступеньки, отряхнул шелуху со штанов и создал простодушную деревенскую улыбку.
– Милости просим к нашему шалашу, – молвил он неожиданно высоким голосом, почти фальцетом, подбегая к калитке, вставленной в естественную арку из крон роскошных яблонь.
Гости выстроились друг за дружкой, создав нечто, похожее на очередь. В голове её оказался Мирон-Подпольщик. Он, уяснив за собой первенство, наигранно и не без элегантности выставил грудь вперёд, гордо вознёс голову, сжал губы и поднял брови, создав комедийный кичливый облик. А замыкал шествие учёный-эволюционист Денис Геннадиевич. Лицо его было несколько покошенным. По-видимому, из-за укуса гусыни, да мелкой обиды на недавние обвинительные речи в его адрес. Особенно из уст предводительницы всей честной компании. Та сделала рот трубочкой и медленно покачивалась всем телом. Остальные почти ничего не выражали. Правда, Ксения исподтишка остро вонзала взор во все предметы, попадающиеся на пути, выделив увесистые краснеющие яблоки у калитки, и щёки у неё попеременно загорались да гасли.
– Здесь у меня, так сказать, покои, – хозяин указал на избу слева, – а тутошки будет начало художественной галереи, – тяжеловатая кисть руки пала в сторону правой избы. – Нам туда.
Мирон-Подпольщик, было, первым кинулся в дверь, поскольку занимал удобную для того позицию, да вдобавок относился к цеху изобразительного искусства, и в нём возник пылкий интерес к тому, чтобы сходу оценить помещение для экспозиции. Но вовремя вспомнил о вежливости, и, расслабившись, услужливо пропускал вперёд всех остальных попутчиков, получая от них улыбки. Более всех это полюбилось Ксениюшке. Она отвесила ему реверанс. Только Денис Геннадиевич посильнее скривил рот. Тем не менее, последним вошёл всё-таки хозяин.
– Павел Саввич Семиряков, – представился он гостям. И каждому пожимал руку, повторяя «…ряков… ряков». Те лаконично называли свои имена.
Интерьер дома явил собой свободную и довольно высокую горницу с пятью окнами, украшенными льняными занавесками с вышивкой древнеславянского узора. Полы имели заметную обновлённую латку на месте русской печи. Её отсутствие создало прибыток общему вместилищу. А взамен того знатного сооружения, свойственного вековому укладу деревенского жилища, появилась небольшая «голландка», немного накосяк стоящая в дальнем углу. Обстановка являла собой словно некий осиротевший антикварный магазин. К одной стене прижался небольшой древнерусский дощаный лежак с сундуком, иначе говоря, топчан. В середине стоял небольшой круглый столик в венском стиле из гнутого дерева с притиснутыми к нему несколькими стульями самого