Севастопольский конвой. Богдан Сушинский
Читать онлайн книгу.
что ты тоже ведешь циркулем от западных окраин Протопоповки, выходящих к Хаджибейскому лиману, мимо северных окраин этого же села – и вплоть до западного берега лимана Куяльницкого. Ну а дальше – от восточного берега этого же лимана – проводи линию южнее юго-восточной окраины поселка Гильдендорф[19], затем, полукругом, по северо-восточной окраине Корсунцев – к Крыжановке и до берега Одесского залива, оставляя при этом за передовой село Фонтанку и 29-ю береговую батарею капитана Ковальчука, вместе со штабом дивизиона. Вот так она теперь будет выглядеть – очередная «последняя» линия обороны.
«Значит, дни батареи капитана Ковальчука тоже сочтены, – с досадой подумалось комбату, когда перед ним вырисовался предельно сжатый и приближенный к городу полукруг новой и последней линии обороны Восточного сектора. А ведь на ее артиллерийскую поддержку Гродов рассчитывал сейчас куда больше, нежели на поддержку корабельной артиллерии. Эсминцы – птицы вольные: пришли, ушли… Пока комендоры разберутся с целями, пока пристреляют стволы главного калибра… А береговая батарея здесь давно, чуть ли не каждый холмик, каждое деревце – пристреляны».
– Но, я так понимаю, что мой батальон по-прежнему остается на своих позициях?..
– Как и весь наш полк. Следи по карте. От того места в районе Корсунцев, где новая линия будет пересекаться с железнодорожной веткой, проведи линию до Большого Аджалыкского лимана по северной оконечности Александровки. Это и есть та временная линия, которая призвана: первое – не допустить прорыва румын к морю; второе – обеспечить создание хорошо укрепленной основной линии обороны. На большей части этой линии оборону будут держать бойцы 421-й стрелковой дивизии и батальон народного ополчения. На остальной – наш полк, на который также возложено патрулирование западного побережья Аджалыка.
– Дабы не допустить форсированного прорыва врага через лиман, – признал правильность такого решения Гродов.
– Считаешь, что такой вариант прорыва противник исключил?
– Не считаю. Наоборот, участок побережья до северной оконечности Вапнярки мой батальон возьмет на себя.
– Именно об этом я и хотел просить тебя. Хотя и понимаю, что в боевых порядках твоих каждый штык – на вес победы.
Они помолчали, как бы придавая этим молчанием вес своим словам.
– Сколько дней нам придется держаться на этих промежуточных рубежах? – спросил Гродов.
– Уверен, что дня три-четыре, не меньше[20]. Кстати, к тому времени нужно будет перебазировать куда-то вглубь обороны 29-ю береговую батарею. А скорее всего взорвать ее.
– Что при нынешней ситуации вполне объяснимо и оправданно, – мрачно согласился с ним комбат.
– Ну, ты как, к обороне готов? Перешеек, в общем-то, удобный: довольно узкий, к тому же, с одной стороны – Большой Аджалык, с другой – морской залив. Еще бы местность чуть гористее – и можно было бы…
– Я и
До войны это была известная на юге Украины немецкая колония, впоследствии переименованная в поселок Красноселка, и поныне существующий в виде дальнего пригорода Одессы.
В реальности на этом, условно говоря, промежуточном, рубеже морским пехотинцам и стрелкам 421-й дивизии пришлось держаться более пяти суток. Установить этот рубеж им пришлось 25 августа, а отойти на основной рубеж, который был определен Военным советом оборонительного района как последний, с которого уже ни шагу назад, им было позволено лишь 1 октября 1941 года.