Группа жертв. Зоя Вальц
Читать онлайн книгу.
если при этом будет присутствовать Сархан со знанием специфической терминологии, которую ему легче перевести на английский. И сейчас оба следователя дожидались прихода судмедэксперта в его кабинете. Юсеф Сархан заскочил в кабинет через минуту. Полноватый эксперт запыхался и немного раскраснелся. Поочередно пожав руки обоим мужчинам, он поинтересовался, что мистер Райенвальд желает сделать в первую очередь, осмотреть тело или обсудить обстоятельства смерти.
– Я бы предпочел одновременно, – посмотрев на часы, ответил Райенвальд и обезоруживающе улыбнулся.
Рукава его мятой льняной рубашки были закатаны, обнажая загорелые запястья. Сархан не сильно разбирался в окраске северян, но заметил, что цвет волос пришельца, как и у всех русских, называемый «русый», выгорел на солнце почти до белого. Волосы, которые Райенвальд попытался уложить в подобие прически, успели начать завиваться от влажности. В целом русский, не в последнюю очередь – благодаря расслабленному виду и неофициальной курортной одежде, выглядел скорее кинозвездой на отдыхе, нежели сотрудником правоохранительной структуры. Хотя кто их русских знает, в каком виде они ходят на работу. Но что-то подсказывало Юсефу Сархану, что не в таком легкомысленном.
Сархану ничего не оставалось, как проводить следователей до морга. Идя впереди, он обернулся. Брюнет и блондин, чеканя шаг, шли по коридору за экспертом, словно Мункар и Накир, ангелы, приходящие к покойникам в могилы допрашивать мертвых. Сунна гласит, что ангелы высокие и черноглазые, зрачки же у русского серые, а в свете ламп блестят как сталь. В остальном же Аль-Курди с его суровым выражением лица – точно Мункар Ужасный, а русский, от которого можно ждать чего угодно, – Накир Неизвестный. АстагфируЛлах[2], мысленно извинился Юсеф Сархан перед Всевышним за минуту неуместного веселья. Когда они вошли в подвальное помещение, загробные сравнения улетучились из головы Сархана, как дым. Наблюдая за Райенвальдом, который крутился вокруг трупа, фотографировал смартфоном и лез под простынь, укрывающую тело, Юсеф Сархан вновь отметил выдержку русского. В воздухе витал запах формалина и разлагающейся органики, ощущаемый даже сквозь медицинскую маску, но Райенвальд с удивительным самообладанием осматривал повреждения и всё фиксировал на фото. Халед Аль-Курди стоял в отдалении и, скрестив руки на груди, наблюдал за процессом. Атмосфера морга давила на следователя Прокуратуры, его мутило, а кафельная плитка на стенах бесила своей белизной. Его смуглое в нормальном состоянии лицо сейчас немногим не дотягивало до цвета кафеля. Он почувствовал, как на лбу, несмотря на холод, начала выступать испарина, а по виску покатилась первая капля пота.
– Выяснились причины агрессивности акулы, – прервал молчание Юсеф Сархан.
– Правда? – русский оторвался от созерцания трупа.
– Кровь. Гидрокостюм жертвы был измазан концентратом плазмы крови. Очень пахучим для акулы.
– А почему это не выяснилось раньше?
– Потому
О Аллах, прости меня (араб.).