Хьюстон, у нас проблема. Катажина Грохоля
Читать онлайн книгу.
голову и… ничего, и горлица тоже ничего. Посмотрела на пса и начала что-то склевывать с земли. Два шага сделала, остановилась, снова посмотрела на собаку. Через минуту на расстоянии буквально двух метров села другая горлица – в отличном свете, сзади освещаемая лучами солнца, эти кусты зеленые сзади – бомба! И притворилась, что пса не существует, – а ведь всем известно, какое острое у птиц зрение. Обе стали пастись на травке, как овцы. Время от времени они останавливались и взглядывали на пса, без какого-либо напряжения, просто поднимали головы – и смотрели, потом снова что-то склевывали, разглядывали травку, кивали друг другу головками, снова клевали и снова поднимали головы, подходили ближе к лежащей собаке, потом снова отходили в сторону… Как будто мир принадлежал им и только им.
Горлицы – это не наши птицы, они к нам прилетают из Турции, на вид они довольно невзрачные, но я их люблю. Цвета молочного шоколада, только колоратка черная… и в них есть какая-то особая деликатность. Нежность. Что-то такое… целомудренное. Тонкий клювик, мускулистое стройное тело. Когда я наложил на эти кадры Пятую симфонию Бетховена, то даже матушка признала, что, цитирую: «Эти голуби даже ничего получились…»
Голуби!
Во взгляде Марты не было страха, в ее теле не было напряжения.
Она была такая… горлица.
Иолка тогда танцевала на столе в кухне с Толстым – хорошо танцевала, потому что она же уже довольно давно училась сальсе, все им аплодировали, смеху было немерено, а вот Марта одна не смеялась, только смотрела. И глаза у нее были как блюдца. Как у Джуди Гарленд в ее первых фильмах. И не только в первых.
Большие, темно-голубые глаза, да еще плюс черные ресницы и черные брови. И чуть более светлые по сравнению с бровями волосы, постриженные под пажа, блестящие, живые – без всякого там свинства намазанного. Когда она поворачивала голову – волосы ее слегка волновались, как будто были сделаны из тончайшего китайского шелка, и солнце на них бликовало. И на фоне этого окна она выглядела так, будто это место только ее и ждало многие годы. Красивый профиль, выразительный. Она опускала и поднимала голову свободно, так, словно вокруг никого и не было, кроме нее.
Другие женщины на вечеринке были как всегда: декольте до колен, каблуки до неба, сиськи в кучку, волосы все время руками трогают, как будто нужно без перерыва поправлять прическу, голову закидывают назад, словно у них к волосам камень сзади привязан, бедра вперед, ноги выставляют друг за дружкой, хотя на таких каблуках не так это и легко…
А она – она показалась мне какой-то… несовременной. Ничего из себя не изображала, а просто сидела и смотрела.
Была.
Я подумал, что она пришла одна, что чувствует себя неловко, может, и почти никого не знает, – и я подошел к ней и заговорил.
Хвастаться не буду, но женщины от меня не шарахаются. Даже наоборот – я бы сказал, что на недостаток женского внимания мне жаловаться грех. Да мне с девушками и разговаривать-то особо