Рэймонду стоит больших усилий уговорить меня поехать в гости к отцу. Мэр Бэйкер решил, что праздник – отличный повод собраться всей семьей. Смешно. Разве я всё ещё отношусь к членам этого гордого семейства? Упираюсь до последнего, но тут муж пускает в ход последний аргумент – целует меня так глубоко, что не могу дышать. О, кажется, он всё же понял, что мой сон был вовсе не кошмаром, а очень даже наоборот. Вдруг я вообще стонала на весь дом, пока металась по простыням, наслаждаясь наваждением его близости? Как же неловко.

      В восемь мы стоим у ворот отчего дома. Заметно нервничаю, раз за разом поправляя складки платья, и тереблю сумочку. Рэймонд крепко держит меня за руку, но и её я вырываю, чтобы заправить выпавшие пряди обратно за ухо.

      Завидую спокойствию своего мужа. Привычная маска отстранённости наносит темные тени под глазами. Смотрит прямо, с легким пренебрежением. Спина такая ровная, что даже я невольно выпрямляюсь, вытягивая позвоночник по максимуму. Вздыхаю, надевая улыбку на лицо, и тяну мужчину за собой.

      В особняке не протолкнуться. Ну конечно, в понимании отца семейный праздник – это повод собрать половину города. Едва переступаю порог, многие начинают откровенно пялиться, забывая всякие правила приличия. Рэймонд сразу же направляется в сторону моего отца. Семеню за ним, едва поспевая переставлять ноги, облаченные в туфли на очень высокой шпильке.

      – Мистер Харрингтон! – мэр Бэйкер протягивает руку моему мужу. Обмениваются рукопожатиями. – Рад видеть вас в добром здравии. Джессика, милая, чудесно выглядишь!

      Папа неловко клюёт меня в щеку. Улыбаюсь, невольно прижимаясь ближе к Рэймонду. Он понимает всё без слов. Опускает ладонь на мою талию и бережно целует в висок, словно показывая, что я под его защитой. Хочется сказать спасибо, но я молчу.

      – Надеюсь,