Русская готика. Михаил Боков
Читать онлайн книгу.
могла говорить красиво.
Девочка пискнула:
– Что?
– Она! – Указательный палец Оксаны уперся в летящую искрящуюся Кристину. Она играла неважно, но ее всегда ставили в основу. Даже начальник лагеря приходил посмотреть на ее игру.
– Это Кристина Буринская. Первая лагерная красавица, в которую все влюблены! – отчеканила девочка и поспешила исчезнуть.
Растоптав окурок, Оксана выпустила дым и принялась ждать.
Игра закончилась. Раскрасневшаяся, прекрасная Кристина вытирала лицо полотенцем, когда сзади ее окликнули.
– Поговорим? – попросила Оксана Рябко.
– Поговорим.
И две девочки отошли в сторонку.
О чем они там говорили, неизвестно, но только вскоре Оксана стала везде ходить с Кристиной. Оксана всегда носила штаны и никогда – юбки. Она шла по лагерю царем, шла троянским конем, шла победителем. Рука ее обнимала Кристину Буринскую за шею. И Кристина – Кристина, по которой сохло пол-лагеря, по которой сох начальник лагеря, по которой сохли все мы, – шла рядом безропотно. И вроде бы мы не могли в это поверить, но вроде бы Кристина Буринская казалась счастливой, когда Оксанкина рука лежала на ней.
Начальник лагеря, увидев их, выронил сигарету.
– Это… – Он запнулся, казалось, его хватит удар. – Это что???
– Остыньте, Пал Иваныч, – цыкнула ему через губу Оксанка. – Мы дружим.
Пал Иваныч не нашелся что ответить. Он молча стоял с открытым ртом, пока парочка удалялась.
Толстый Гришка Иванов, который знал все, говорил: по ночам Оксанка Рябко сбегает из своего отряда, чтобы проникнуть к Кристине Буринской, и остается там до утра. Вожатый хотел помешать Оксане, но она приставила нож к его горлу и пообещала расправу, если тот пикнет. Вожатый прикинул, что осталось всего две недели до конца смены. Он решил помалкивать. Портал в спальню Кристины Буринской был открыт.
Мы слушали Гришку и не верили. А потом видели днем Оксану с Кристиной, гуляющих в обнимку, и верили. Мы подначивали друг друга: «Слабо тебе отбить Кристинку у Оксанки?» И гоготали, смущаясь, потому что «слабо» было всем. Из всех мальчиков в лагере самые большие яйца носила интернатовская Оксана.
Потом случилась та памятная дискотека. Ее вел мой отчим. Он ставил Аль Бано – мой отчим был немного итальянец. Так говорил он сам.
По звону колокольчиков, пришитых к джинсам, мы поняли, что на дискотеку проникли местные. Деревенские работали грубо: если им нравилась девчонка, они просто распихивали нас, пионеров, и тащили ее танцевать. Вот и сейчас лидер местных Ванька Штырь определил Кристину Буринскую как самую красивую девочку на дискотеке и стал протискиваться сквозь толпу.
– Пойдем, сладкая, – сказал он и дернул Кристину за руку.
Мы поняли: то, что давно надвигалось, сейчас вскроется как нарыв. Музыка стала глуше. Ночь темнее. Оксанка Рябко выпрыгнула из темноты как пантера Багира – и без слов зарядила Ваньке Штырю кулаком в зубы. Ванька покатился