Журнал «Рассказы». Иная свобода. Игорь Вереснев
Читать онлайн книгу.
хранителя, и Ауринг занимал его место, когда тот отлучался из храма. На доске следовало играть каждый день, с другим человеком или против нее самой – не важно. Ауринг вскоре выяснил, что сама она тоже преподносила сюрпризы. В глубине храма, ближе к центру горы, была особая зала – библиотека, где стояли стеллажи, полные книг и свитков с партиями. В этой зале доска, вопреки всякой логике, помимо отраженного разума проявляла собственный, дополнительный, изощренный ум, становясь еще более сильным противником.
Однажды, сидя там, Ауринг играл любопытную партию, напоминавшую ту, что была в его последнем испытании, – с нестандартным дебютом, долгосрочную. Он предполагал, что нащупал «бесконечную стратегию роста». В сущности, эта была та стратегия, к которой он тяготел с детства, – оставлять себе как можно больше возможностей на будущее.
В партиях против других людей, в партиях, которые должны были закончиться на каком-то заранее оговоренном ходу, или по достижении, скажем, четвертого уровня силы, или когда противник терял нить и переставал быть интересным, Аурингу приходилось форсировать игру, жертвовать будущими возможностями ради сиюминутного выигрыша. Сейчас он не стремился к быстрой победе. Он с воодушевлением наносил крошечные точки на поле и с интересом наблюдал ответные ходы, когда восхитительная партия внезапно прервалась, и доска явила проигрыш Ауринга.
Вздрогнув, он очнулся и осознал, что, как и в прошлый раз, попросту кончилось поле. Оно вновь оказалось слишком тесным для Игры, которую он вел, и партия закончилась в миг случайного перевеса противника – но буквально через пару ходов, Ауринг это знал, преимущество вернулось бы к нему! «Игра о том, когда вовремя останавливаться», – всплыло в памяти. Но Ауринг не желал останавливаться, ни вовремя, ни вообще когда-либо: он выстраивал партию, ведущую к абсолютному преимуществу на самом последнем рубеже, в вечности. В ярости он схватил доску и швырнул ее в стену – и опомнился почти в тот же миг, но было поздно.
Стена отозвалась на удар странным гулким звуком, доска отлетела. Лопнули какие-то склянки, стоявшие на полке, брызнули осколки и благовония, посыпались свитки. Стеллаж покачнулся и рухнул. Ауринг, в ужасе от содеянного, кинулся к обломкам, стал разгребать их и пал на колени в облегчении: доска не разбилась! Он схватил ее дрожащими руками, ощупал со всех сторон, чтобы удостовериться, что она действительно совершенно цела и он ее не повредил. Несколько раз он провел по краям доски, сперва встревоженно, потом недоуменно… и в этот миг совершил открытие.
Два края доски (северный и восточный) были настолько идеально ровными, что казались шелковистыми. Но южный и западный края оказались чуть-чуть – на волосок – скошенными. Ауринг несколько раз ощупал доску, посмотрел ее на свет: этой скошенности совершенно не было видно, но он ее ясно ощущал и так же ясно понимал, что этот скол – не его рук дело, он был гораздо древнее.
Еще не вполне уверенный, что именно он ищет, Ауринг принялся простукивать дальнюю стену и обнаружил в углу, за разрушенным стеллажом, ту самую