По следу Каина. Вячеслав Белоусов
Читать онлайн книгу.
самого Тихона обновленцы подняли – и вперёд! А революции так все и вершились. Кто наверху заправляет, те знали, что хотели, а внизу – все на глотку, да за душу. Пока разберёшься, где окажешься, не знаешь; хорошо, если при столе, – Федонин свой стол оглядел и бережно рукой погладил, приласкав, – а то и у стенки с девятью граммами в башке.
– Видите, как всё оборачивается! – оттолкнул я от себя листки протокола допроса тоже в сердцах, заразившись его пафосом. – Живые, да к тому же… – я запнулся, меня заклинило, с трудом подобрал я нужное слово, – церковнопослушные они как-то по-своему те события нам объясняют, а бумаг официальных у нас до сих пор нет! Мне отец Михаил в Покровах такого наговорил!.. И его братия, с которой мы с вами не один день возимся!..
– Терпение, мой друг, – опять поднялся из-за стола Федонин. – Терпение и спокойствие. У меня тоже… в сознании не комфорт, а после некоторых встреч с… представителями религиозных источников, можно сказать, совсем кавардак. Но я же не падаю в обморок, как дамочка какая?
Увесистый аргументец он мне преподнёс, нечего сказать. Нашёл словцо старый лис в присутствии представителя младшей группы правоохранительных органов! Это надо понимать, чтобы честь мундира не затронуть…
– Дело надо, – только и мог я сказать, отвернувшись. – Срочно истребовать архивное уголовное дело из КГБ, и всё встанет на свои места. А то гадаем на кофейной гуще. То к попику, то к попадье нас…
– Между прочим, – прищурился хитрым глазом старший следователь, – у нас с вами, молодой человек, это называется старым добрым принципом.
– Да уж, конечно, – я не сомневался, что у Федонина для таких случаев припасена очередная зуботычина.
– С римского права, – начал он, постукивая себе в такт пальцем по столу, – в следствии действует принцип объективности, который требует всесторонность и беспристрастность исследования всех доказательств и их источников. Ничто не имеет приоритета. Никто и ничто не наделены правом довлеть над следователем и тем более ставить точки в последней инстанции.
– Я что-то не понял, – стараясь разрядить обстановку, улыбаясь, неловко вмешался капитан Донсков и тоже поднялся. – Намечается реформа отечественной правовой школы? В коридорах нашей конторы я что-то не слышал…
– То в вашей конторе, – совсем недружелюбно поморщился Федонин, а мне отчеканил, не моргнув глазом. – Аудиатур эт альтэра парс[1], молодой человек. Не следует забывать.
Донсков так и сел, язык проглотив и ничего не понимая.
– Устал я с вами, – положил передо мной ключи от кабинета Федонин. – Да и поздно. Дома ждут. Закроешь кабинет, – и он двинулся к двери.
– Павел Никифорович! – бросился за ним Донсков, но тот только ладошкой вяло махнул:
– Прощевайте. Потолкуйте тут без меня. Вам есть о чём. Только ты, Юрий Михайлович, не забудь. Утречком сделай, что я просил.
И скрылся за дверью.
– Он что? Обиделся, что ли? – уставился на меня Донсков. – Что у вас с ним за разговоры
Да будет и другая сторона выслушана.