Стечение обязательств. Татьяна Михайловна Чистова
Читать онлайн книгу.
ее родителям, и повторил:
– Иди отсюда. И больше так не делай, это может плохо закончиться.
Девчонка всхлипнула, принялась запихивать волосы под капюшон куртки и забормотала что-то, да так горячо и искренне, что Денис невольно прислушался.
– И черт с ним, пусть закончится, и поскорее, – твердила она, – мне так паршиво, я ненавижу свою жизнь…
«Да ладно. Не знаешь ты, что такое паршиво» – подумал Денис, глядя снизу вверх на пролетавшую в сторону Москвы электричку. Паршиво… Даже не так, паршиво бывает с похмелья или когда съешь что-то несвежее, или свяжешься с дураком, заведомо зная, чем все закончится. Не паршиво ему, а тоскливо, жутко и злость берет одновременно, злость на себя самого, на свое бессилие, что не может помочь близкому и единственному родному человеку, что остался еще в этом мире. Второй год, как мать болеет, второй поганый год, а он узнал только полтора месяца назад, когда домой вернулся. Да и то узнал случайно, глупо даже, как в дешевом сериале – соседка пришла, травы какие-то притащила, сено в коробочке. Слышала, якобы, что помогает. От чего помогает, зачем – говорить отказывалась, пока Денис бабку к стенке не прижал, и не пригрозил, что эти травы чудодейственные сейчас незамедлительно в унитаз отправит. Тут старушка и сломалась, сказала Денису, что матери его уж больше года как нехороший диагноз поставили, что диагноз этот недавно подтвердился, что врачи ничего не понимают, и вся надежда лишь на травы Роговского монастыря, что без операции и безнадежных на ноги ставят, а целебный отвар метастазы из организма изгоняет. Без операции, без лекарств, а одной лишь чудесной силой, в этих самых травах сконцентрированной.
Денис поначалу ничего не понял, бабку в кухню затащил и все, что та знала, у старухи выведал и выпроводил, заверив, что все сделает в лучшем виде. Траву забрал, закинул коробку с глаз долой подальше на антресоли, и на следующий день повел мать к врачу. Не бюджетному задерганному начальством и отчетами онкологу, а к дорогому специалисту, холеному уверенному в себе мужику под полтинник, просидел с ними весть прием, выпроводил мать в коридор и в лоб у врача спросил: сколько? Тот пару раз черканул на листке, показал Денису цифры.
– Это операция, это лекарства, это лечение и консультации. Время пока есть, месяца два, но не больше, потом будет поздно. Запущенный случай, надо было раньше обращаться.
Говорил, а сам при этом с сожалением и любопытством одновременно посмотрел на Дениса, пока тот, старательно держа себя в руках, изучал столбик из цифр, и последнюю, итоговую. Внушительную до того, что по всему выходило – придется продавать квартиру, просторную светлую трешку, что отец, главный инженер завода, аккурат перед развалом страны получил. Продать, и после этого идти на все четыре стороны, ибо жить им с матерью будет негде, впрочем, нет – можно обосноваться в сарайчике на садовом участке, что именуется вовсе ему неподходящим словом дача. Зато сарайчик двухэтажный, и печка имеется, и денег, оставшихся от продажи квартиры, на новую