Рефлексия. Н.А. Дорендорфф
Читать онлайн книгу.
У тебя нет середины, есть только черное и белое.
– Достало это ваше снобское отношение. Я превозношу только себя и не скрываю этого. А весь твой добропорядочный мир скрыто превозносит себя и тихо презирает всех, кто добился меньшего успеха. Только это презрение прячется за снисходительной улыбкой, ага.
– Ничего оно не снобское, если уж ты заговорил о добропорядочных людях и снисхождении, то ты абсолютно заблуждаешься, добропорядочный человек никогда не испытает презрения к низшему…
– Ага, – я перебил ее, – к низшему! Вот я тебя и поймал с поличным.
Мы замолчали на какое-то время.
– А ты хочешь, чтобы люди тебя превозносили, как высшего? – продолжила Лилия уже не так уверенно.
– Абсолютно насрать, ага. Главное, что я превозношу себя.
– А я думаю, что ты хочешь этого больше всего на свете. Все твое существо тянется к этому, не так ли?
– Пас. Я позволю тебе поумничать немного, ага.
– А это твое стремление к абсолютной свободе – это же настоящий юношеский максимализм, не так ли?
– Все еще пас.
– Мой вердикт: тебе нужно принять себя таким, какой ты есть, перестать выделываться и начать жить, как взрослый человек.
– От этой болтологии у меня появилось непреодолимое желание вздернуться. Когда я говорю с тобой, у меня складывается впечатление, что ты древняя, скучная старуха. Твоя мать была очень свободомыслящей, в кого ты такая?
– Почему ты много говоришь о моей матери, но почти никогда не вспоминаешь об отце? – Лилия дернулась, но вовремя спохватилась и не повернулась. – Расскажи немного о нем, пожалуйста.
– Сложно это, я плохо его помню. Твоя мама умерла во время родов, и у него крышу сорвало. Творил всякое, а потом поймал пулю и умер. Конец.
– Рассказчик из тебя, конечно, никудышный, даже хуже, чем философ, – Лилия рассмеялась.
– Я знаю, – я улыбнулся, впервые за очень долгое время мне стало смешно.
– Дашь закурить? – она повернулась ко мне, лицо – почти идеальный треугольник, губы пухлые, глаза большие и немного кривые. Ее мама очень стеснялась своих глаз, а я любил их в ней больше всего, потому что они напоминали мне о том, что совершенных людей не бывает.
– Бери, – я протянул ей свой портсигар, – очень вкусные, с виноградом.
– Спасибо, – Лилия затянулась и выдохнула дым в сторону, – я сделаю то, что ты просишь, раз это так важно для тебя. Во сколько я еду?
– Собирайся пока, через час жду в холле.
– Принято, – она отдала мне честь и улыбнулась.
– Я побежал.
– Давай.
Я вышел в коридор с каким-то странным настроением. Может девочка права и мне действительно стоит повзрослеть? Но тогда мне придется отказаться не только от всех моих идеалов, но и от идеалов десятков моих мертвых друзей. Они погибли, чтобы наша группировка могла существовать и процветать. Я не могу предать их мечты, лучше умру, но не предам, ага.
– Вы