Арехин в Арктике. Василий Павлович Щепетнев
Читать онлайн книгу.
турнире запечатлели, и с Лениным за доской. Пусть будет ещё одна.
– Тогда, пожалуйста, встаньте сюда, – Пролетарский подвел Арехина к выделенному углу павильона. – Трость возьмите в левую руку…
– Я не пользуюсь тростью, – возразил Арехин.
– Это своего рода символ скипетра. Ну, и того, что вы готовитесь побить нынешнего чемпиона. В фигуральном смысле, разумеется.
Арехин покорился. Взялся за портрет…
– А в правую возьмите сигару.
– Я не курю сигары.
– Сигара кубинская, и это тоже символ, – Пролетарский достал из ящичка сигару, на вид свежую. Откуда, интересно, он их берёт? Поступь новой экономической политики?
Прежде чем снять портрет, Арехину пришлось причесаться, почистить пиджак, брюки и даже туфли, несколько раз менять позу, меняя трость и сигару местами. Но очки снять он отказался категорически:
– Это тоже, если хотите, символ.
– Какой же, позвольте спросить?
– Многозначный. Ответ Малевичу.
Пролетарский только хмыкнул, но настаивать не стал. Вспыхнула обсыпанная магнием бумажка, и действо свершилось.
– Кстати, вы заметили, что люди последнее время сильно изменились? – сказал Пролетарский. – Я имею в виду физически.
– Вы находите?
– Это очевидно. Прежде всего рост. Фотограф это сразу замечает, камера – тот же ростомер. После войны мужчины стали ниже на восемь сантиметров.
– И чем вы это объясняете?
– Призывают-то в первую очередь здоровяков, кровь с молоком. Когда их выбьют, идет в дело второй сорт, третий… Сколько богатырей полегло на войне? А в мелкого и попасть труднее. Но это только начало.
– Начало чего?
– Те, погибшие на войне здоровяки, парни лет двадцати, потомства зачастую и не оставили. А кто по всяким врожденным и приобретенным болезням от войны освобождались, те сейчас и дают основной приплод. На детей посмотрите, на вид, на повадки…
– Я посмотрю, – серьезно сказал Арехин.
– Вам не до этого, я понимаю. Но если лет этак через пятнадцать-двадцать случится новая большая война, особенно победоносная, то человека, к которому мы привыкли в девятнадцатом веке, найдешь разве в фотографических альбомах. Да и то… Кто-то альбомы и сохранит, а большинство, пожалуй, и выбросит. Чтобы не смущали. Останутся архивы мастеров разве…
– Вы полагаете, что их уничтожат?
– Кого? Мастеров или архивы? – вопросом на вопрос ответил Пролетарский. – Хотя это софистика, уничтожение одних обязательно сопровождается уничтожением других.
– И кто же будет уничтожать ваши архивы? Враги, интервенты?
– Почему же непременно враги? Злейший враг мастера – время, преломляющееся в общественном вкусе. Где они, томы Тредиаковского, Кантемира и Хераскова? Впрочем, враги тоже найдутся, как же без врагов. Но не будем о грустном. Куда прикажете прислать фотопортрет?
– Знаете, оставьте у себя. Я сам за ним зайду, – и Арехин решительно распрощался