31 А после их нашили на бархат дорогой —

      Ведь смелым и пристало носить наряд такой.

      Был в день солнцеворота тот пышный праздник дан,

      Где принял Зигфрид рыцаря достоинство и сан.

      32 Пошли оруженосцы и рыцари в собор.

      Служили, как ведётся со стародавних пор,

      Юнцам мужи и старцы на этих торжествах.

      Все ожидали празднества с веселием в сердцах.

      33 Пока во славу Божью обедня в храме шла,

      Толпа простого люда на площади росла.

      Народ валил стеною: не всякому опять

      Чин посвященья в рыцари удастся увидать.

      34 Потом воитель каждый был оделён конём.

      Большой турнир устроил король перед дворцом.

      Дрожмя дрожали стены от грохота копыт —

      Всегда потеха ратная отважных веселит.

      35 Сшибались молодые и старые бойцы.

      Обламывались копий калёные концы,

      Со свистом отлетая с ристалища к дворцу.

      Усердно бились витязи, как удальцам к лицу.

      36 Но поднял Зигмунд руку, и развели бойцов.

      Ах, сколько там валялось изрубленных щитов,

      И сколько с их застёжек попадало камней!

      Они траву усеяли, как жар, сверкая в ней.

      37 Потом за стол уселся с гостями властелин.

      Для них не пожалел он отборных яств и вин.

      В одно мгновенье ока прошла усталость их.

      Король на славу чествовал приезжих и своих.

      38 Весь день, до поздней ночи, гуляли храбрецы.

      В искусстве состязались бродячие певцы,

      А гости награждали их от своих щедрот.

      Тот пир прославил Зигмунда и весь его народ.

      39 Король позволил сыну, как делал встарь и сам,

      В лен города и земли пожаловать друзьям,

      И сверстников отважных так оделил герой,

      Что был своей поездкою доволен гость любой.

      4 °Cемь дней тянулся праздник, не молкли шум и смех,

      И золотом Зиглинда одаривала всех,

      Чтоб сын её пригожий стал людям мил и люб:

      Не будет тот им по сердцу, кто на даянье скуп.

      41 Стал самый бедный шпильман* за эти дни богат.

      Был каждый приглашённый так щедр и тороват,

      Как будто жить осталось ему лишь до утра.

      Пышней и расточительней не видел мир двора.

      42 Когда ж простились гости с радушным королём,

      Знатнейшие вассалы речь завели о том,

      Что Зигфриду пора бы воссесть на отчий трон.

      Но даже слышать не хотел об этой чести он.

      43 Пока живут на свете его отец и мать,

      Он, сын их, на корону не станет притязать;

      Но если враг посмеет грозить родной стране,

      Заменит он родителя охотно на войне.