На задворках Голландии. Ирина Линер
Читать онлайн книгу.
принципе, мы пришли ей сказать, что прощаемся, так как последние два-три месяца с ней практически не было никаких контактов. Да и сделать ничего без наличия желания с ее стороны нельзя. Но ты ж психиатр. У всех какое-то ожидание, что мы любого человека с психическими отклонениями можем вылечить и успокоить. Да, когда он сам просит о помощи. Во всех остальных случаях, если ситуация не отвечает одному из трех жестких критериев, которые требуют принудительного лечения, мы проходим мимо. Критерии такие: опасность для самого себя, для окружающих или для окружающего имущества. Причем опасность конкретная и немедленная!
На заседании все начали нас дружно уговаривать подождать еще три месяца. Посмотреть, как женщина освоится на новом месте, отрегулировать медикаменты, дать наставления персоналу. Согласились.
Параллельно мне приходят эсэмэски, которые тоже требуют решения. Самое простое – продлить рецепт. Отвечаю: «Завтра!»
Два пациента просят позвонить. Молодая женщина с послеродовыми психическими нарушениями, которую к счастью удалось стабилизировать, жалуется, что два дня назад по моему совету закончила с транквилизаторами и даже выбросила остатки таблеток в унитаз. Последние два дня, несмотря на другие оставшиеся медикаменты, она не может спать и чувствует себя неспокойно. Посоветовал кое-что дополнительно. Позвоню ей через пару дней, проверю, как она.
Второй звонок – мужчина шестидесяти лет. Шесть лет отсидел за наркотики в тюрьме Венесуэлы и три месяца назад вернулся в Голландию. Мне удалось завоевать его доверие, он даже согласился принимать назначенные ему препараты – тоже дело добровольное. Он был обычно очень рад, когда я ему звоню, а теперь возмущенно начал рассказывать, что кто-то из нашей команды пришел к нему и сказал, что он сделал неправильный выбор. Неважно какой, просто такому человеку так говорить нельзя. Пятнадцать минут мне выговаривал, а потом все-таки поблагодарил за звонок. Договорились, что я приду к нему через неделю, и мы продолжим беседу. Обещал показать мне свои стихи.
Потом мы поехали в другой город, посетили пациента, живущего в приюте для бездомных. Он туда сам попросился после того, как его избил наркокурьер. Мы его периодически навещали последние полгода и наблюдали, как он деградирует ментально и физически. Все вокруг знали, что он употребляет наркотики – соседи, полиция, мы… А он: «Нет, ничего подобного, у меня все хорошо!» Я надеялся, что он хоть сейчас скинет маску, но зря надеялся. Хотя он за неделю отъелся и выглядит на удивление хорошо. Вдруг попросил таблетки, чтобы лучше спать. Выпишу, не жалко. И дальше едем в другой город.
Двадцатилетний парень, похоже, уже слегка выпил. Сказать, что в комнате бардак – это ничего не сказать. Повсюду пустые бутылки, окурки… Рука перевязана – с кем-то бился вчера на улице. Задумчиво говорит, что завтра ему надо переезжать, потому что по каким-то административным причинам он больше не может жить в этом городе. А жаль, он здесь уже три месяца, привык. Соответствующие службы куда-то пропали, как ему самому