Открытая книга. Вениамин Каверин
Читать онлайн книгу.
потому что я все равно ничего не пойму.
– Ты знаешь, что такое принцип? – спросил он.
– Нет.
– А что такое микроб?
– Тоже.
– Вот видишь.
Но я стала приставать, и тогда он сказал, что Агния Петровна рассердилась на доктора за то, что он из принципа отказался лечить за деньги. К другим врачам бедняки не ходят, а к нему ходят, потому что он с них ничего не берет или самое большее двадцать копеек. Между тем он мог бы зарабатывать десять рублей в день – Андрей сам слышал, как Агния Петровна сказала об этом Агаше.
Но немного он все-таки зарабатывает, главным образом на медицинские журналы, которые ежегодно выписывает из Петрограда и Москвы. Он интересуется микробами, но из этого тоже ничего не выходит, потому что тут главное – опыты, а для опытов нужны аппараты. Впрочем, может быть, старому доктору они не очень и нужны, потому что он занимается плесенью. Как это ни странно, он считает, что плесень не только совершенно безвредна, но действует лучше многих лекарств.
Когда-то он жил в Петербурге, но потом его выслали, потому что он выступил против царя на каком-то съезде. В Лопахин он попал не сразу, а сперва три года провел где-то в Сибири.
– Между прочим, ко времени моего рождения он уже ходил с палкой, – добавил Андрей. – А потом, когда мне стало года четыре, – с двумя.
Я спросила, чем болен Павел Петрович, и Андрей объяснил, что это тяжелый ревматизм, которым он заболел, когда его отправляли в Сибирь по этапу. Но он не лечился, потому что большинство лекарств, по его мнению, сплошное жульничество, за исключением двух-трех, которые были известны еще Гиппократу.
– Знаешь, кто такой Гиппократ?
Мне хотелось учтиво промолчать, чтобы вышло, как будто я знаю, но Андрей понял и сказал:
– Эх ты, Гиппократа не знаешь!
И он объяснил, что в древности был такой врач, который мог даже не осматривать больного, а только посмотрит ему в глаза – и готово! Уже известно, выздоровеет больной или нет.
Стало быть, Агния Петровна сердилась на брата из-за какого-то принципа? Или из-за Гиппократа?
Я долго думала над этим вопросом и решила, что Андрей ошибается. Просто доктор был стар и болен, а на старых и больных всегда сердятся. Это я заметила, еще когда у меня была бабушка, которая умерла в 1913 году. Особенно когда нечего надеяться, что они когда-нибудь смогут заплатить за еду и квартиру.
На другой день после истории с Митей я принесла в «депо» трубку с ядом кураре, и старый доктор приветливо закивал, увидев меня.
– А, злой рок шахт Виктория!
Это было у крыльца, он сидел закутанный, только длинные брови торчали из-под нахлобученной шапки.
– Ну как, сделала заключение?
Я сказала:
– Здравствуйте, дядя Павел. Как ваше здоровье? Насчет чего заключение?
– Насчет яда кураре, – сказал доктор и засмеялся.
Разумеется, он шутил, я и не собиралась делать заключение насчет яда кураре.
Я