Система РФ. Источники российского стратегического поведения: метод George F. Kennan. Глеб Павловский
Читать онлайн книгу.
Если им запретить, они все равно туда доберутся! Путин мог сказать: ладно, ребят прикрой, но гляди, чтобы все было хорошо.
Является это директивой? с точки зрения Путина, нет. Ведь одновременно к Путину приходит кто-то другой и говорит: на границе бардак. Непонятные люди с оружием. Одни везут его на Украину, другие с Украины, криминальный рынок растет – беда. Путин скажет: ребята там неплохие, но бардак на границе пора прекратить, проконтролируй. Ушедший уверен, что получил указание. Что он делает? Перекрывает трансграничную торговлю, на которой традиционно держалось снабжение Донбасса.
Когда у ополченцев в конце лета 2014 года возник риск полного военного разгрома, хоть тут решения Кремля имели вид приказов? Приказы, наверное, были. Но я и тут не исключаю сослагательной формы решений. Министр может сказать: мой парень, который присматривает за бойцами, говорит, что там плохи дела, а у меня контрактники простаивают, а под рукой сотни две танков лишние. Президент мог сказать: давай, но осторожненько. И возникает наступление под Мариуполем, с потенциалом развития в большую войну в Европе.
Так это было или не так, всякий раз речь шла о бюрократически неполном решении. О решении, не имеющем характера директивы. Все ссылаются на слова Путина, на какие-то его недомолвки. Для наступления достаточно, но отступать так очень трудно. И когда Путин пожелал притормозить, у него в системе не нашлось рычага заднего хода. Тогда создается схема обхода своих же прошлых решений.
Например, дают Суркову временные полномочия навести порядок на Донбассе, политически отстроив там чуть-чуть организованную систему. Но при этом, разумеется, не дезавуируют решений тех, кому прежде позволили слать туда людей. Те идут жаловаться в Кремль: Сурков объявился, приказы раздает. Им скажут: не мешайте, пока делает все как надо. Но присматривайте там за ним, он парень слишком горячий. Тем самым, вдобавок ко всем прежним, Кремль учреждает новую компетенцию.
Внутриаппаратный конфликт вскоре выйдет наружу, как полупубличный. Пойдут публикации в прессе от вовлеченных через их медиаагентов: «Сурков предатель, слил Новороссию». Но все это лишь отражение нерешительности вверху. Аппаратные войны Путина устраивают, пока это «войны за Путина» и ими все поглощены.
Как выглядит путинский стиль управления? Это стиль непрямой трактовки. Прежде все знали, что при выходе на уровень создания серьезных компаний, слияний, продаж надо идти в первую приемную. Излагать проблему, конфликт, если есть, пожелания – и Путин, приняв решение, его «депонирует».
Сегодня от него уходят с неполным представлением о решенном, стараясь запомнить слова, которые Путин произнес. Чтобы после сказать: «Владимир Владимирович, помните, в такой-то день, тогда-то вы мне сказали: «Что ж, так тоже можно». И эти слова превращаются в право на частную импровизацию. Нарастает броуновское движение, а Путин балансирует над ним, как президент броуновского движения. Но все менее управляемо.
Социальные