Гранд-отель «Европа». Илья Леонард Пфейффер
Читать онлайн книгу.
в перчатку руки. Голуби водили дружбу с туристами.
– Этот город – идеальный для тебя фон, – ответил я.
– Хочешь сказать, что я старею?
– Хочу сказать, что в золотой оправе ты выглядишь еще привлекательнее.
– Тебе не кажется, что в Венеции есть что-то грустное? Площадь Сан-Марко, объективно говоря, довольно многолюдна. И в то же время она производит впечатление сиротливости и одинокости, как будто ее мысли витают где-то далеко. Главные герои уехали, история пишется в другом месте, мировую сцену передвинули, а площадь осталась, недоумевая, в чем же теперь ее назначение. Она как будто чего-то ждет, тебе не кажется?
– Она ждала нас – теперь может начаться наша история.
– Это будет история со счастливым концом?
– Хорошие истории ничем хорошим не заканчиваются, – сказал я. – Так что мы в любом случае в выигрыше. Либо сочиняем хорошую историю, либо живем долго и счастливо.
– В первом случае я хочу, чтобы ее написал ты и никто другой.
– Обещаю, что напишу о тебе только в том случае, если стану безвозвратно о тебе горевать.
Свое обещание я сдержал.
Глава третья. Пробуждение водяной нимфы
Анонимность и мимолетность, свойственные, как правило, пребыванию в гостинице и вызывающие смешанные чувства тоски и волнения, будто в промежутке между отъездом и возвращением домой ты очутился на ничьей земле, где в отсутствие событий как раз и может произойти все что угодно; анонимность и мимолетность, способные навести одинокого странника, скучающего в чужой постели после выпитого за стойкой лобби-бара на глазах у стоически полирующего бокалы бармена лишнего виски, сдобренного последней глупой шуткой, на мысль о том, чтобы позвонить ночному портье и осведомиться, как обстоят дела с оказанием известных услуг по просьбе клиента, – ведь это же не смертельно, и только лишний виски помешает ему снять трубку; анонимность и мимолетность здесь, в гранд-отеле «Европа», являют собой слабые отголоски современности, разворачивающейся где-то далеко, в ином мире.
Здесь полагаются не на новомодную быстротечность, а на испытанную неторопливость, настраивающую меня на длинные предложения. Подключение к интернету здесь, кстати, тоже очень медленное. Вместо анонимности в первый же вечер я обнаружил собственное имя, безошибочно выгравированное на посеребренном кольце для салфеток, которым был помечен мой постоянный столик в ресторане. Пусть и не чистое серебро, но я оценил жест. Разумеется, то был рафинированный способ удержания клиентов, ведь только из-за одного этого кольца для салфеток я бы испытал угрызения совести, если бы решил продолжить свое путешествие спустя каких-нибудь пару-тройку дней. Но я не собирался никуда уезжать, равно как и остальные гости, ни один из которых, похоже, не был здесь проездом.
С некоторыми из них я уже познакомился. Большой Грек по фамилии Волонаки был первым, кто пригласил меня к своему столику, позавчера, во время меренды,