Отфутболенный, но благодарный сын решил не нервировать мать и попытался последовать ее совету, пока однажды… Однажды Маша в порыве обиды ехидно заверещала в адрес матери:

      – Что, выскочила замуж, когда еще года после смерти отца не прошло и рада? Хорошо тебе с интеллигентом безруким трахаться?

      Рита побледнела и влепила дочери пощечину. В ответ дочь плюнула в лицо матери. Скрестились руки, послышались вопли, понеслась привольная нецензурная брань. Теряя контроль, Григорич отодвинул жену и холодно произнес, обращаясь к отбежавшей Маше:

      – Уж лучше с интеллигентом, чем с пролетарием, который везде сморчки оставляет, ходит по квартире царьком, яйца чешет и ЦУ всем раздает.

      – Закрой свой рот! – заорала Маша и швырнула в Григорича массивной деревянной щеткой для чистки одежды, попав тому прямо в лоб. Рана оказалась неглубокой, но из-за лопнувшего сосудика кровь залила лицо, что позволило хамке скрыться и запереться в комнате. Григоричу стало ясно:

      – Все, это – конец. Нужно покупать квартиру или я за себя не отвечаю.

      – А деньги… – вздохнула Рита, утирая слезы и обрабатывая рану мужа. – Где их взять?

      – Не знаю, – задумчиво ответил тот. – Пока не знаю.

      Вскоре они оделись и вышли на улицу – успокоиться и хорошенько все обдумать.

      Глава 2

      На детской площадке никого не было – время, когда Григоричу и Рите особенно нравилось там бывать. Рита сидела на качели и ела пирожок, с таким аппетитом откусывая каждый кусочек и с такой невообразимой мимикой пережевывая его, что казалось, будто она голодала целый год. С маниакальным вожделением поглощать пышные золотистые пирожки может только человек, которому это категорически нельзя. Рита и вправду не ела мучного, поскольку страдала диабетом, и каждый поход в супермаркет с Григоричем в поисках вкусненького был для нее одной из немногих радостей в жизни. Говорят, если очень хочется, то не просто можно, а нужно давать волю организму и на время снимать любые ограничения. Когда желание становится превыше любых законов природы и здравого смысла, когда из души рвется стон загнанного зверя, организм способен на великодушие к своей хозяйке и на время закрывает глаза. В глазах же Риты сияло неописуемое счастье ребенка и великая благодарность мужу, который дарил ей подобное счастье. На задний план уходили и хроническое безденежье, и высокое давление, и склоки с дочерью, и осознание собственной ненужности в статусе пенсионерки, и куча других неприятностей.