Тропик – мулат, полный, с атласной кожей цвета светлого кофе, пухлыми губами и веселыми крупными глазами – как раз готовил ужин. Обрадовался, потянулся обниматься:

      – Алька, привет! Где пропадала? Давно тебя не видел.

      От кожи Тропика остро пахло смесью гвоздики, душистого перца, базилика и цитрусовых. Его мать была из Владимира, а отец – из маленькой страны в Африке. Сам Тропик вырос во Владимире, а теперь каждый год ездил на месяц в Африку. Все звали его Тропиком, хотя имя у него было вполне русское – Паша. По вечерам он носил африканские балахоны-халаты, а с утра надевал классический костюм и белую рубашку. Сейчас на Тропике колыхался длинный желтый балахон-платье с рисунком на груди из несуществующих, как думалось Але, фруктов.

      На кухонном столе громоздилась курица, блестели корки и внутренности овощей, стояли в ряд несколько открытых загадочных банок с пастообразными субстанциями, лежали пакетики с порошками. Тут же разогревалась двухварочная электрическая плитка.

      – Ужинать будешь?

      – Нет, спасибо, я уже поела. У вас есть пластырь?

      – Это к Кире, – кивнул на задернутую бамбуковую ширму.

      Аля заглянула за ширму, которая отделяла импровизированную кухню от комнаты. Почти все пространство тут занимала двуспальная кровать, она была покрыта ярким пледом: на красном фоне квадраты с буйными разноцветными геометрическими узорами. Кое-как вместились в комнату еще стол, два стула. На вбитых в стену гвоздях висели распятые на плечиках костюмы Тропика, рубашки. А еще африканская маска и Кирин пейзаж – заснеженный подмосковный лес. Экзотические запахи готовящегося ужина бились здесь с запахами красок и скипидара. Кира, в темных джинсах и майке, маленькая, худая, с короткой мальчишеской стрижкой, стояла у окна у мольберта. Узкая спина ее казалась усталой. Баночки с красками, заполонившие весь подоконник, отражались от стекла и бесконечно множились.

      – Разве художники пишут под искусственным светом? – удивилась Аля.

      – Ну, это ж Кира. – Тропик появился за спиной Али. – Она всегда работает.

      – Пять минут, – сказала Кира, не оборачиваясь. На мольберте зеленел лес, веселый ручей тек по каменистому дну оврага.

      Тропик снова увел Алю на кухоньку, усадил, налил виски. Аля сделала большой глоток, потом еще и ощутила, как напряжение сегодняшнего дня превратилось в темную кошку, та выгнула спину и убежала куда-то в другую реальность. Руки Тропика быстро и ловко расправлялись с курицей – резали на куски, втирали специи кончиками пальцев. Аля, не заметив как, рассказала ему о Духове.

      – Помнишь актера, по которому Куропаткина вздыхала весь