Шел четвертый месяц войны. За это время произошло немало событий, так или иначе имевших значение для дальнейшего ее хода как в европейском театре военных действий, так и в других уголках земли, порой отдаленных друг от друга на тысячи верст и миль. Например, заявляя о своих притязаниях на Дальнем Востоке, в войну вступила Япония. И все-таки основные эпизоды, способные коренным образом изменить расстановку сил в мире, происходили в Европе, частично – в Азии, на Ближнем Востоке.

      В момент приезда супругов Лазорян в Константинополь столичные газеты наперебой обсуждали главную новость дня: назначение главнокомандующим турецкой армией немецкого генерала Отто Лимана фон Сандерса. Спустя четыре дня Георгий и Анастасия узнали, что Санкт-Петербург, «ввиду патриотического воодушевления русской нации», переименован в Петроград. Но пришли к обоюдному мнению, что новое название, несмотря на «русские корни», звучало слишком жестко и отрывисто, будто военная команда на плацу.

      У обоих на сердце сделалось грустно: оборвалась еще одна ниточка, незримо связывающая их с прежней жизнью. Единственным утешением служили воспоминания о том дне, когда они, предприняв прогулку в авто, прощались с городом Великого Петра, его улицами и проспектами, площадями и парками, мостами и дворцами, театрами и садами. Словом, со всем, на чем еще лежал царственный, вдохновенный, романтический отсвет немеркнущей красоты и великолепия старого Санкт-Петербурга.

      Первый день октября ознаменовался еще одним немаловажным фактом: Турция закрыла Дарданеллы для прохода не только военных судов, но и торговых. А в конце месяца турецкие корабли обстреляли российские города на черноморском побережье. Чтобы должным образом отреагировать на этот пиратский вызов, потребовалось почти двадцать дней. Наконец, 2 ноября Россия объявила Турции войну. Это окончательно убедило супругов в том, что вернуться на родину в ближайшее время не удастся. А значит, надо привыкать жить так, как уготовила судьба.

      Сразу по приезде в Константинополь Георгий препоручил жену заботам ее родной сестры Марии Николаевны, в замужестве Макензен. А сам с головой окунулся в круговорот политики турецкой столицы…

      До войны общественная жизнь города не отличалась