Гретель и тьма. Элайза Грэнвилл
Читать онлайн книгу.
ничего не стряслось.
Ведьма квохчет. Поднимает свою палку и постукивает мне по плечу – я вздрагиваю.
– Тем не менее, Криста, всем девочкам нужно учиться трудолюбию. Завтра продолжишь то, что сегодня начала.
– Нет. – Я тру плечо и сильно щиплю его, чтоб непременно остался след. – Я расскажу папе, как сильно вы меня стукнули, и он вас прогонит, как Эльке.
– Lügen haben kurze Beine, дитя мое. – Она опять смеется. – Да, как гласит старая поговорка, у лжи короткие ноги, она обычно возвращается и тебя преследует. Теперь почитай тихонько свою книжку. Мне надо дать глазам отдохнуть пять минут.
Мы с Лотти садимся в углу и слушаем, как у старой ведьмы отдыхают глаза: хры-хры… Она храпит, пока в одиннадцать Урсель не приносит мне молоко и пирог. Я еще не голодная, потому что мы ходили на разведку и скверная Шарлотта украла в спальне шоколад. Мы его очень не торопясь съели, а затем снова пересказали Ханселя и Гретель. На сей раз мать не может заставить детей пойти в лес и потому убегает сама.
Когда ведьма просыпается, она заставляет меня упражняться в письме, а сама болтает со своими подругами. Мне все равно. Когда вырасту, я стану знаменитым писателем, как Кэрролл Льюис или Элли Франкен
Баум, но девочки в моих книгах будут путешественницами, станут водить самолеты и сражаться в битвах, а не играть в норах с белыми кроликами или плясать по кирпичным дорожкам с дурацким пугалом и человеком из металла. После обеда ведьма дает мне маленький квадратик льна с напечатанным рисунком и разноцветные шелковые нитки.
– Давай, Криста. – Она вдевает нитку в иголку и показывает мне, как гладкими маленькими стежками вышивать лепесточки. – Вышивать красивое – хороший способ времяпрепровождения для юных дам.
– Не хочу. – Стискиваю кулаки.
– Надо.
– Нет. – Рука ее стискивает палку, но сейчас-то я наготове. Убираюсь в другой угол комнаты. – Вы меня не заставите.
Урсель, зайдя собрать тарелки, цокает языком.
– Теперь вы понимаете, что Эльке приходилось терпеть. Это не просто непослушание. Никакого уважения. Никакого умения вести себя в обществе. Не представляю, о чем думает ее папаша. – Она понижает голос до шепота: – Если она не исправится, не удивлюсь, коли это созданье кончит с черным Winkel24. — Обе смотрят на меня.
– Не при таком отце, – бормочет фрау Швиттер.
– Это верно, – соглашается Урсель, сгребая мой размазанный пирог, – но он-то не вечный. Придется ей рано или поздно вырасти. А если нет…
– За деньги, что он мне платит, – шепчет старая ведьма, покосившись на меня, словно бы удостоверяясь, что я не слушаю, – она может проказничать сколько влезет. Чем хуже она себя ведет, тем больше я могу просить плату, и потому, что до меня, то в ближайшие недели пусть хоть с самим дьяволом пляшет, если желает. – Пожимает плечами. – Ее будущее меня не касается.
Я достаю свой альбом и до самого прихода папы рисую безобразных старых ведьм, которые падают с метел и разбиваются вдребезги. У всех у них Winkel — здоровенные черные лычки, как у солдат, но прямо на лицах. Я на рисунках