Гретель и тьма. Элайза Грэнвилл
Читать онлайн книгу.
Уже начала опадать листва. Маячившая суровая зима всегда сворачивала ему настроение к меланхолическому, тем более – в этом году: наступал конец не только веку, но и любви. Матильда отвернулась от него. Ее настроения минут – это все трудный переход, отметивший увядание ее фертильности; жизнь вновь успокоится. Но те резкие слова, ядовитые обвинения… Он сердито подергал себя за бороду. Прежнего им никогда уж не вернуть.
А что осталось? Как встречать ему преклонные годы – обделенным чувствами, с отмеренной нежностью, отлученным от прикосновенья? Но хоть постоянное обретение знания его поддержит – suum esse conservare[3]. Слава Богу, есть работа. И, словно в подтверждение этой мысли, к нему в руки попросту приплыл сей поразительный случай.
Йозеф вернулся в кресло и уставился на девственную страницу, пока еще не замаранную никакими мучительными тайнами, ждавшими раскрытия. Предстоит записать факты. Он вывел единственное слово: «Fräulei» — и остановился. Почесал голову и оглядел знакомые лица своих ежедневных спутников: древние часы, все с большей вялостью влачившие ноги по ходу времени; вырезанная из дерева голова оленя, увенчанная сильно ветвящимися рогами о шести отростках, взгляд вперен в каждого пациента, уши навострены, словно вечно подслушивают; портрет отца, Леопольда, – смотрит, выжидает. Йозеф просидел за этим столом больше тридцати лет, и ни разу не было у него недостатка в словах. Нужно просто выбрать имя – любое имя – и изменить его, когда личность девушки будет установлена. И все же он медлил. Называть – дело непростое, ибо, назвав, утверждаешь власть над названным. Так же, именуя младенца, именующий лепит его, придает ему форму соответственно своим ожиданиям. Имя отделяет. Подчеркивает человеческую отъединенность. А псевдоним – другое, просто личина.
Йозеф припомнил, как впервые взглянул на девушку, в руках у Беньямина, завернутую в попону – ее резкие складки обрамляли бледное, окровавленное лицо девушки, – раны на горле – раззявленный второй рот, ужас почти голого черепа, глаза распахнуты, но незрячи, будто не сводят взгляда с мрачного грядущего. В тот миг она показалась ему сломанным цветком. Цветочное имя, стало быть, – почти нежность. А раз она до того бледная, до того стройная, – и к тому же это любимый его цветок – отныне ее будут звать Лили.
Die Rose, die Lilie, die Taube, die Sonne,
Die liebt’ ich einst alle in Liebeswonne[4].6
Это решение подтолкнуло Йозефа к действию. Разгладив блокнот, он принялся писать.
Фройляйн Лили Икс
Фройляйн Лили Икс, на вид лет двадцати с небольшим, в хорошей физической форме. О ее предыдущей жизни ничего не известно. Руки ухожены, черты изящны, что указывает на происхождение из высших слоев общества. Ее обнаружили неодетой на голой земле близ Наррентурма (27 августа 1899 года). Трудно установить, сколько она там пролежала, но, вероятно, не более суток, ибо, как известно, Башня дураков – любимое место встречи школяров, собирающихся здесь, чтобы кидать камни в громоотвод. Состояние Лили, когда
«Сохранять свое существование»
И розы, и лилии, солнца сиянье // Во мне вы будили любви мечтанье