Команда. Андрей Константинов
Читать онлайн книгу.
Я тебе сейчас такую писюху устрою!.. Говори толком и по-русски, чего делать-то, чтоб принтер нормально печатал?».) «Надо будет Лямку на это дело подрядить. Паша говорил, что он вроде как в этих самых компьютерах-интернетах разбирается», – подумал Нестеров и поймал себя на мысли, что былой запал прошел и у него уже нет острого желания отдрючить свою команду за инцидент с Камышом. Тем более сегодня, когда смену в очередной раз смешали с говном и незаслуженно наказали. «Ладно, – решил Нестеров, – проехали и забыли. Работаем в прежнем темпе, как и раньше. До нового прокола. Но уж тогда он будет точно последним»…
Наконец появились ребята. Поначалу все трое в общении с бригадиром держались настороженно, с трепетом ожидая обещанного разбора полетов. Однако поняв, что такового сегодня не ожидается, молодежь заметно повеселела и оживилась. Особенно после того, как Нестеров поинтересовался их впечатлениями от состоявшегося суда чести. Полина и Лямин наперебой принялись цитировать самые яркие и ослепительные гэги и хохмы обвинителей и подсудимых, и Александр Сергеевич понял, что, как он и прогнозировал, сие действо обернулось глупейшим фарсом. По словам Полины, тон всеобщему веселью, сам того не ведая, задал Шлемин, который в свое обличительное выступление умудрился втиснуть более чем двусмысленную фразу, а именно: желая привести собравшейся аудитории наиболее достойный с его точки зрения пример безупречного служения Родине, замначальника вспомнил про дедушку Самохина, некогда легендарного «грузчика» образца 60-х годов. Владимир Иванович Самохин вышел на пенсию аж в 84-м году, но с тех пор его регулярно выдергивали на все проходившие в Управлении культурно-массовые мероприятия с участием ветеранов службы и именно на этом поприще он проявил себя с самой лучшей стороны. Самохин жил на Большом проспекте Васильевского острова, а потому кусок своей речи о нем Шлемин начал так: «…Когда я хожу по Большому, то всегда вспоминаю нашего легендарного Владимира Ивановича Самохина и мне сразу становится легче, поскольку…» Дальше уже можно было не продолжать – присутствующие в зале просто сползли со стульев от смеха и попадали в проходы. После этого каждое последующее выступление обязательно интерпретировалось сидящими в зале острословами в свете туалетно-пивной темы Трушина и физиологических особенностей несчастного Шлемина. В конечном итоге Жене Стукову влепили выговор, Леве Трушину – строгий. И на кой черт ради этого руководству понадобилось устраивать такое шоу, было непонятно. Разве что в качестве компенсации за подло замотанный массовый выезд на природу?
Ольховская, Нестеров и Лямин хохотали до слез, а сидевший чуть в сторонке Паша Козырев хмурился и украдкой пожирал глазами Полину. После того, как он узнал, что у нее был роман с Камышом (узнал, естественно, в общих чертах, без шокирующих для влюбленного молодого человека подробностей), Паша в сердцах принял решение плюнуть на все и как можно быстрее забыть.