Философия любви. Омар Хайям
Читать онлайн книгу.
же восхвалять!..
В старости, в плачевный период жизни, Хайям опять обращает стихи к виночерпию. Но теперь это уже образ-призрак, образ-воспоминание. Вместо прежнего весельчака-ученого входит в майхану дряхлый изгой. А толпа всё та же, и юноша-саки тот же, он по-прежнему мил и приветлив; только пусто за столом, где когда-то пировали друзья Хайяма. Какими мгновенными кажутся годы, когда сподвижники, один за одним, уходили в Небытие! Эти годы вмещаются в те секунды, когда произносится первая строка:
В шести… в пяти живых… нет, уже в двух!., в одном! —
С рожденья Смерть сидит в любом из нас, в любом!
А взять пиры Судьбы: сберемся за столом —
То соли не найти, то соль лежит на всем.
Теперь слово «вино» приобретает символический смысл, а фигура виночерпия начинает раздваиваться, и мы видим сквозь него Время, доливающее кубок поэта до роковой черты, Рок, поящий нас одной горечью – мутным отстоем со дна небесной чаши.
Стихи Хайяма, как и любого другого поэта, неоднозначны, и подгонять их под какую-то схему, толковать их в одном ключе – значит получить заведомо ошибочный результат. Каждое четверостишие требует тщательного анализа: хайямовское ли оно по стилю и духу? Если да, то в какой период жизни могло быть им написано? В каком настроении? Как перекликается со всеми остальными? Если это явный экспромт, в какой ситуации мог он возникнуть? Переводчик должен совершить невозможное: перенестись в то время, слиться с поэтом, воплотиться в него. И тогда Омар Хайям – оживет.
Тайный лирический шедевр Хайяма
Осмелюсь раскрыть читателям один секрет и один перевод, которые держал я почти от всех в тайне 20 лет. Во всяком случае, в издания переводов не включал… Изучая некое широко известное четверостишие Хайяма, я вдруг задумался: слово ТОУБЭ («зарок») подозрительно похоже по звучанию и по смыслу на полинезийское ТАБУ («запрет»), проникшее во все мировые языки, но – заведомо позже времени Хайяма. Может быть, у Хайяма его следует читать и понимать иначе?.. Конечно, на самом деле это не так (слово «зарок» встречается у Хайяма часто, в других стихах – со смыслом однозначным). Однако… В персидском начертании этот «зарок» можно прочесть и как два слова: «ты – прекрасна!»
Так уж совпало, что в данном случае это неожиданное прочтение оказалось возможным, хотя весь смысл четверостишия стал совершенно иным… Вот что у меня получилось в переводе:
День – солнцу, ночь – тебе. И что же? Ты – прекрасней.
Наполню ль кубок свой, всё то же: ты – прекрасней.
Но вот меня сманить старается весна
Цветеньем юных роз… О Боже! Ты – прекрасней!
Вчитайтесь! Допустим, я не очень удачно перевел, но отчетливо видно, что это – лирический шедевр, какому и у Хайяма равных нет, да и у других поэтов найдите хотя бы десяток столь же емких и проникновенных!
Одно из двух. Либо Хайям был настолько великим поэтом, что даже ошибочное прочтение