***

      Стоило женщинам исчезнуть из поля зрения, Ансельм сухо приказал:

      – Лорд Хатор, наследник, прошу вас обоих проследовать в мой кабинет.

      А вот это уже никак не могло понравиться, но Филберт понял, что не может ослушаться, потому что в противном случае его опять скуют магией.  Было бы слишком позорно.

      – Наследник, – проговорил лорд Хатор, пропуская его вперед.

      Филберт еле сдержался. Когда двери закрылись, король предложил обоим сесть, а после сказал:

      – Это касается твоего выбора на сегодняшнем Весеннем балу, племянник. Подтвердить его обрядом ты сможешь не раньше, чем через два года.

      – Что?! – возмутился Филберт. – Вы же сказали год!

      – Я передумал, – проговорил король.

      – С какой стати?! – выкрикнул Филберт, сжимая кулаки.

      – Вас что-то не устраивает, наследник? – изысканно вежливо осведомился лорд Хатор. – Как посланник Джагарта, я считаю требование его величества оправданным и очень разумным. Решения будущего короля должны быть тщательно выверены.

      Молодой герцог почувствовал, что вокруг него затягивается неведомая петля.

      – Девушка – моя! – рыкнул он, сжимая подлокотники.

      – Она станет твоей через два года. Если захочет, – отрезал король.

      – Какого черта, дядя?! Чего вы от меня хотите? – ощерился он, глядя на посланника.

       Лорд Хатор ответил ровным голосом:

      – Нам нужны гарантии, что завтра вы, наследник, не повернете со своим войском от восточных границ на Джагарт.

      – Но там же будут ваши бесчисленные наблюдатели!

      – Этого недостаточно, – спокойно проговорил посланник.

      Король Ансельм мрачно усмехнулся про себя.

      Чего хотел он? Чтобы кому-то было так же плохо, как и ему.

      Филберт, герцог Танри, вылетел из его кабинета как ошпаренный.

      – Что это с наследником? – осведомился посланник Хаториана, удивленно глядя ему вслед.

      – Весенние танцы, лорд Хатор, – еле слышно проговорил Ансельм. – Это все весенние танцы.

      – Хмммм, – задумчиво промычал маг.

      Однако интересная мысль у него созрела, потому что лорд Хатор был необычайно рационален и рачителен и никогда не забывал о политических интересах.

      – Послушайте, ваше величество, – сказал он. – По поводу весенних танцев. У меня есть одно предложение.