Россия, Польша, Германия: история и современность европейского единства в идеологии, политике и культуре. Коллектив авторов
Читать онлайн книгу.
М. Огинского Смиловичи была построена церковь Вознесения Богородицы, которой князь пожертвовал прилежащие земли. Взамен Огинский обязал священника «poddanych tej włości moej, onych pacierzy nauczyć nie tylko w cerkwi, ale jeżdżąc do każdego z osobna, aby bez sakramentow, bez kosztu szlubow nie żyli i bez spowiedzi świętej z tego światu nie zchodzili»[204] [205].
В ноябре 1685 г. клиент М. Огинского, Августин Константинович, объясняя агенту российского Посольского приказа Назарию Краевскому причины направления в Москву столь многочисленного посольства (планировалось 6 человек) Речи Посполитой, сказал, что сделано это, среди прочего, «смотря де за канцлером Огинским, потому что де он преж сего был во благочестивой вере, и к вашей, великих государей, стороне склонен»[206]. Однако это заявление Константиновича, если и отражало какие-то сомнения правящих кругов Речи Посполитой, все же не находило подтверждения в действиях М. Огинского. Прибыв в 1686 г. в Москву как один из двух руководителей польско-литовского посольства, князь усиленно хлопотал о получении разрешения русских властей на строительство католических костелов в Смоленске и Киеве, поддерживая по этому вопросу корреспонденцию с папским нунцием в Речи Посполитой Опцио Паллавичини. В то же время литовский канцлер как сторонник польского короля Яна Собеского выступал в этом деле скорее проводником политики папства, нежели действовал в собственных интересах. В соответствии с политикой Св. престола польские нунции выступали представителями папства и в России. В конце 1670-х и в 1680-е гг. они пытались использовать влияние польского королевского двора в правящих кругах Московского государства, чтобы выяснить их отношение к замыслу унии Русской православной церкви с католической и оценить перспективы распространения католицизма в России[207].
Вместе с М. Огинским в 1686 г. в Москву приехал и православный протопоп Кондрат Поликарпов из имения князя Дубровны бить челом великим государям «о утвори, о сосудех и о книгах», а также о колоколе для церкви Св. Николая[208]. В Посольском приказе протопоп сообщил, что в Дубровне и ее окрестностях расположено 18 православных церквей, в которых «о здравии и о благопоспешении и укреплении на долголетныя и благия времена великих и преславных монархов росийских молят […] всемилостивого Бога неотложно». Кондрат сетовал, что, кроме «пашенной земли», пожалованной ему от канцлера Огинского, никакого другого источника дохода у него нет, поэтому он и приехал в Москву «за изволением канцлеровым и живет при нем канцлере». 22 марта К. Поликарпову царским указом были пожалованы для Никольской церкви «ризы и подризник тафтяные со всею службою», а также богослужебные книги[209].
Двоюродный брат Марциана Ян Яцек, сын уже упоминавшегося Льва Самуэля, польный гетман литовский и воевода полоцкий (с 1682 г.), хотя и был воспитан в православной вере, принял католичество достаточно быстро[210], в отличие от старшего брата, Шимона Кароля Огинского, литовского мечника (с 1680 г.), сохранявшего верность вере отцов гораздо дольше. Именно на Шимона Кароля отец возлагал особые
Археографический сборник документов, относящихся к истории Северо-Западной Руси. Т. 3. Вильна, 1867. С. 185–188.
«подданных имения моего молитве научить не только в церкви, но и посещая каждого лично, чтобы без причастия и без венчания не жили и без святой исповеди этот мир не покидали».
Российский государственный архив древних актов (далее – РГАДА). Ф. 79. Оп. 1. Д. 223. Л. 80–84 об.
Русско-белорусские связи во второй половине XVII в. (1667–1686 г.) Сборник документов. Минск, 1972. С. 337.
Там же. С. 337–338, 341–342.