Однажды, когда келлья еще не была огорожена со всех сторон, на ее территорию проникли два вора. Целью их было поживиться орехами, которые монахи просушивали на открытой площадке. При келлии рос небольшой орешник, и собранные орехи приносили около ста рублей в казну. Пробравшись ночью, воры нагрузили свои мешки, взвалили их на плечи и уже хотели удалиться. Но вдруг почувствовали, что их объяла тьма и они ослепли. Беспомощно бродили они по двору перед келльей до утра, обремененные тяжелыми мешками, которые им не хватило ума бросить на землю. Утром их увидели братья и доложили своему духовному отцу. Отец приказал отвести в трапезную и накормить этих невольных «тружеников». После того, как тати отведали монастырской пищи, он сам пришел к ним и грозно спросил, как дерзнули они на такой грех. Воры те хоть и были преступники, подобные нынешним их коллегам, но сохранили в сердце своем веру, которая и подсказывала им в иные моменты жизни, как действовать. Поэтому они упали в ноги славному игумену, прося прощения и молитвы об исцелении. Старец простил преступников, и они исцелились. История эта стала монастырским преданием: очевидцы рассказывали ее старожилам монастыря, а те более молодым насельникам, пока не пресеклось русское монашество в Андреевском скиту. Таков был первый игумен скита. «О. Виссарион совершал тайные подвиги в своей келье, был прозорлив и не раз удостаивался благодатных явлений»[89].

      И все же, в большой мере сама жизнь первого игумена была чудом. Весь период правления о. Виссариона состоял из непрерывных попыток удаления его с должности игумена «доброжелателями» из Москвы и представителями братии на Афоне. Из числа братии активнее всех действовали «певцы», крепкие голосом, но слабые послушанием. В чем только не обвиняли его: в сребролюбии, разгульной жизни, невнимании к паломникам и даже в любоначалии. Как мы увидим, более нелепого обвинения невозможно было придумать.

      «К сожалению, выходцы и посетители Афона поносят на нашу обитель и на вас клевещут благодетялем нашим. И даже членам Святейшего Синода разносят нелепые слухи. Еще сообщили клеветы и троим благотворителям нашей обители, кои имели намерение обеспечить