Парламент Её Величества. Евгений Шалашов
Читать онлайн книгу.
Крови-то он попортил тогда.
– Спасибо Алексашке. Хоть сволочь изрядная, но хоть одно доброе дело сделал – немца выжил, – вставил фельдмаршал Долгоруков.
«Верховники» засопели. Не забыли еще, как после свадьбы любимой дщери Петровой – Анны с герцогом Карлом Фридрихом, приходившимся племянником шведскому королю Карлу XII, оного Карлу выгнать не могли. Верно, метил свою супругу в наследницы[11]. И Катька-портомойка ему благоволила – сделала генералом и членом Верховного тайного совета. И только после смерти императрицы Алексашка Меншиков, мечтавший оженить малолетнего государя на своей дочери, сумел-таки выгнать Карла Фридриха с молодой женой…
Князь Михаил Михайлович Голицын с тревогой посмотрел на старшего брата. Не огорчился бы Дмитрий Михалыч… У него, у сердешного, были причины немецкого герцога недолюбливать. Семь лет назад, когда был еще жив император Петр Великий, попал князь Дмитрий в опалу. И так попал, что не домашним арестом, а ссылкой или эшафотом могло закончиться. Не хотелось идти, а пришлось. И пришлось потомку Великого князя Литовского Гедимина Катьке-портомойке, шлюхе обозной, в ножки кланяться. Да так кланяться, что синяк потом со лба не сходил. А что делать? Лучше на турка или шведа в атаку идти, в бою погибнуть, чем в ссылку ехать. А герцог, каналья этакая, – еще и не зять был, а Анькин жених, без стука к императрице вошел, да такую картину и увидел. Ну, увидел бы и увидел, с кем не бывает? Так нет же, потом, пока в России жил, смотрел на князя и пакостно ухмылялся, да еще и болтал об этом кому ни попадя. Будь это кто другой, согнули б его Голицыны в бараний рог, а тут…
Но герцог Шлезвиг-Голштинский не у одного Голицына в печенках сидел. Долгоруковы тоже от него натерпелись.
– Нет уж, господа, – твердо сказал сибирский губернатор. – Отродьев портомойки – младенца ли, с немцем-папашей, без папаши ли, или Лизку-распутницу – к престолу и близко подпускать нельзя. Так?
«Истинно так!», «Верно речешь!», «Не бывать выблядкам[12] на русском престоле!» – заголосили Долгоруковы, а Голицыны, в знак согласия, только склонили парики.
Общее решение высказал канцлер:
– Пусть Карл Петер Ульрих в немецких землях сидит, а Лизка – Елизавета Петровна, – поправился Головкин, – пребывает в прежнем состоянии. Пущай на охоту ездит, по ассамблеям с кавалерами скачет.
– С кавалерами скачет! Это они на ней скачут! Справная кобыленка, круглая… – сочно заржал фельдмаршал Долгоруков.
Долгорукова никто не поддержал. Не из уважения к дочери Петра Великого – было бы кого уважать! – а из-за серьезности собрания. Дела важные, государственные, и неча туда какую-то Лизку приплетать. Только дипломат Василь Лукич по привычке, обретенной в Версале, изящно приподнял правую бровь – мол, если и знаем, да не скажем!
Наступило неловкое молчание. Вельможи поджимали губы, кто-то начал покусывать локон парика. Наконец со своего
Есть версия, что сам Петр Великий хотел сделать своей наследницей старшую дочь – Анну Петровну. В отличие от младшей, Елизаветы, не блиставшей ученостью, Анна была образованной женщиной, говорила на нескольких иностранных языках. Умерла вскорости после родов, не дожив и до двадцати лет.
Это слово в XVIII веке не было ругательством! Выблядок – обозначение незаконнорожденности. –