23 октября.

      Письмо жене:

      «Ты, очевидно, имеешь некоторое представление о положении Москвы, хотя я берусь утверждать, что эти твои представления не точны и, может быть, даже ошибочны.

      Начну все по порядку.

      Наш завод 9-10 октября получил задание приступить к организации эвакуации.

      Мне предстояло с рядом наших изделий следовать в город, где сейчас находится Ната.

      Будучи спокоен за завод, я с 9 по 15 октября находился в N, готовил к отправке свое и другие изделия. 16-го я должен был сам отправиться на самолете.

      15 октября я приехал в Москву за своим чемоданчиком с бельем и случайно узнал, что Н.Н., его заместитель и еще один работник завода готовятся в ночь на 16-е выехать из Москвы на автомашине.

      16 октября я не мог выехать в N, да и нельзя было выезжать, т. к. следовало помочь эвакуировать завод.

      Все эти дни я бываю только на заводе, спать приходится сидя в кресле по 3–4 часа. Страшно устал и измучился.

      В Москве сейчас восстановлен полный порядок, и она усиленно готовится к защите.

      Теперь несколько слов в порядке завещания, если я не останусь в живых:

      1. Старайся как можно экономнее расходовать свои силы, по мере возможности восстанавливай свое здоровье.

      2. Береги Люсеньку, не давай ее никому обижать. Воспитывай в ней волю, честность и беспредельную любовь к Родине, народу.

      3. Если встретишь в жизни хорошего, честного человека, выходи за него замуж (не обижайся за этот совет, он дается мною в состоянии исключительного хладнокровия и твердости воли), но не давай ему плохо относиться к нашей доченьке.

      4. После войны постарайся восстановить связь со всеми родными, думаю, что никто из моих братьев, в том числе и Костя (если он жив и ты найдешь его), не откажут тебе в помощи.

      До последней возможности буду писать тебе.

      Не падай духом, крепись, ведь ты коммунист».