Московский чудак. Москва под ударом. Андрей Белый
Читать онлайн книгу.
так-то: обманщиком ходите.
Нервно подбросила в воздух с ладони одну финтифлюшечку; и под распущенной юбочкой ножки сложила калачиком.
– Так и приходится.
Митя дерябил диван заусенцами пальцев:
– Отец-то – вы знаете: толком не спросит меня; запугал: проверяет меня, – проверяет, – как, что: «Тебя спрашивали?» Или – «Что получил?»… Человеческого не услышишь словечка, – вы знаете.
– Вы же?
И сыпала в ткани ониксы.
– А говорю – получаю пятки… Я…
– Вы, стало быть, врете и тут, – перебила Лизаша, подбросив одну финтифлюшку.
– А как же: попробуй сказать ему правду, – поднимутся крики; и, знаете, – бог знает что.
– Не завидую вам.
– А то как же? Товарищи, знаете, образованием там занимаются; этот прочел себе Бокля, а тот – Чернышевского… Мне заикнуться нельзя, чтобы книжки иметь: все сиди да долби; а чтоб книжку полезную, нужную…
– Бедный мой!
Кончик коленки просунулся из-под коротенькой юбочки.
– Нет никаких развлечений: в театры не ходят у нас; ну я все-таки, знаете, много читаю: хожу на Сенную, в читальню Островского – знаете. Не посещаю гимназии: после приходится лгать, что в гимназии был.
Митя пристальным глазом вперился в коленку: она – беспокоила.
– Что же, Митюшенька, – вы без вины виноватый.
Оправила юбочку.
– Ибсена драму прочел, – ту, которую вы говорили.
– «Строителя Сольнеса»?
– Ах, вы, милый уродчик, – звучал ее гусельчатый голосочек, – запущенный; у, посмотрите: вся курточка – в перьях.
Лизаша нагнулась: он – слышал дыхание.
– Дайте-ка, – я вас оправлю: вот – так.
И – откинулась; и, поднося папироску к губам, затянулась, закрыв с наслаждением глазки.
– Я верно поэтому вас приютила: такой вы бездомный.
Сидела с открывшимся ротиком:
– Вы и приходите – точно собачка: привыкли.
Откинула прядку волос; и – добавила:
– Нет, у русалки моей вы бываете, – не у меня.
Прикоснулася ручка (была холодна, как ледок).
– Мы с русалкой моей говорили про вас.
Померцала глазами – на Митю.
Казалось, что там соблеснулися звезды – в Плеяды; Плеяды – вы помните? Летом поднимутся в небо; и поздно: пора уже спать.
Поднялась атмосфера мандровской квартиры; ведь вот – говорили же:
– Дом с атмосферой.
В гостиной опять зазвонили ключами; ключи приближались: звонили у самой портьеры: казалось, – просунется очень подпухшей щекою мадам Вулеву; но ключи удалялись; ключи удалились.
– Несносно.
Лизаша головку просунула в складки:
– Ушла.
Атмосфера потухла: ничто не сияло.
И слушали молча, как там ветерок разбежался по крыше: Лизаша тонула в глазах, – своих собственных; в пепельницу пепелушка упала: глазок прояснел.
– Ну, и – дальше?
Зачмокало.
– Переэкзаменовка, опять-таки, – в августе