Mens Rea в уголовном праве Соединенных Штатов Америки. Геннадий Есаков
Читать онлайн книгу.
(как и в тяжком убийстве по правилу о фелонии) намерение причинить смерть служителю правосудия, но при этом посягающий обязательно должен быть осведомлён о статусе потерпевшего[450] (небезынтересно то, как в одном из австралийских прецедентов в своё время obiter dictum было отмечено, «что, по общему праву, злое предумышление являлось подразумеваемым в случае, когда убитое лицо оказывалось фактически служащим правопорядка, задерживающим обвиняемого, и, по-видимому, для объявления убийства тяжким не было необходимости в осведомлённости причиняющего смерть лица о том, что потерпевший был констеблем»;[451] вместе с тем данное утверждение весьма сомнительно с точки зрения классической доктрины общего права).
Итак, суммируя понятие «конструктивного злого умысла» (или, как Джеймс Ф. Стифен ещё называет его, «фиктивного злого умысла»[452]), оно «“вменяет” или презюмирует психическое состояние, требуемое для деяния В, из совершения деяния А».[453] Иными словами, mens rea деяния А становится одновременно mens rea деяния В.[454] Исходя из сказанного, понятиями «конструктивного злого умысла» и «конструктивного тяжкого убийства» охватываются одновременно две разновидности намерения и тяжкого убийства соответственно.[455]
Джеймс Ф. Стифен во второй половине XIX в. описывал разновидности злого предумышления следующим образом:
«Злое предумышление означает какое-либо одно или более из следующих психических состояний, предшествующих или сосуществующих с действием или бездействием, которым причиняется смерть, и оно может иметь место и тогда, когда такое деяние является непредумышленным:
(a) намерение причинить смерть (точно выраженный злой умысел. – Г.Е.) или тяжкое телесное повреждение (подразумеваемый злой умысел. – Г.Е.) любому лицу, оказывается ли такое лицо в действительности убитым или нет;
(b) знание, что действие, которое причиняет смерть, будет вероятной причиной смерти или тяжкого телесного повреждения некоторому лицу, оказывается ли такое лицо в действительности убитым или нет, несмотря на то, что такое знание сопровождается безразличием к тому, причиняется ли смерть или тяжкое телесное повреждение или нет, либо желанием непричинения этого (подразумеваемый злой умысел по правилу о неотъемлемой опасности. – Г.Е.);
(c) намерение совершить какую-нибудь фелонию (первая разновидность конструктивного злого умысла. – Г.Е.);
(d) намерение оказать насильственное сопротивление любому служащему правопорядка на его пути для, на или по возвращении с исполнения обязанности задержания, заключения под стражу или заключения в тюрьму какого-нибудь лица, которого он имеет законное право задержать, заключить под стражу или заключить в тюрьму, либо обязанности по поддержанию общественного порядка или разгона незаконного собрания, в том случае, если правонарушитель осведомлён, что убитое лицо является таким служащим при исполнении таких обязанностей (вторая разновидность конструктивного злого умысла. – Г.Е.)».
На языке судебных прецедентов, разновременно создававшихся в уголовноправовых системах различных стран семьи общего права, изложенное звучит (или звучало, утратив ныне свою юридическую ценность) следующим образом:
в Англии:
в Ирландии:
в Соединенных Штатах:
Из доктринальных работ см. подр.:
английские источники:
и американские источники:
См. также:
Напомним, что в настоящем исследовании, если иное не оговорено особо, эти два понятия