Меч и Цитадель. Джин Вулф
Читать онлайн книгу.
говоришь, он – волк? Тогда его полагается показать Сенату.
Мясник облизнулся, однако язык его оказался сух. Возможно, где-нибудь на просторе он и дал бы Отцу Волку бой, но затевать драку с обоими не осмеливался, да вдобавок прекрасно знал: стоит протиснуться в дверь, волки подхватят Лягушонка и унесут вниз, под землю, а там, в гробнице, в лабиринте из тесаных камней, Мать Волчица живо зайдет ему за спину.
– И какое же отношение имеешь ты к Сенату Волков? – хмыкнула Мать Волчица.
– Да уж не меньшее, чем он, – ответил Мясник и двинулся на поиски более легкой добычи.
Часть третья. Золото Черной Смерти
Волчий Сенат собирался каждое полнолуние. Являлись на него все, кто мог, так как меж волками считалось, что не явившийся замышляет измену – к примеру, намерен переметнуться к сынам Мешии и стеречь их скот в обмен на объедки с кухни. Всякого волка, пропустившего два Сената кряду, по возвращении ждал суд и смерть от рук Матерей Волчиц, если Сенат признает его виновным.
Волчатам тоже полагалось предстать перед Сенатом, дабы любой взрослый волк, кто пожелает, мог осмотреть малышей и удостовериться, что их отец вправду из настоящих волков. (Порой волчица назло супругу ложится с псом, а сыновья псов с виду очень похожи на волчат, однако на их теле хоть где-нибудь да найдется белое пятнышко, ибо белый – цвет Мешии, запомнившего чистое сияние Вседержителя, и сыновья его, точно клеймо, оставляют пятнышки сего цвета на всем, к чему ни прикоснутся.)
Посему в полнолуние предстала перед Волчьим Сенатом и Мать Волчица. Волчата играли подле нее, а Лягушонок, в самом деле похожий на лягушонка, когда падавший внутрь сквозь окно лунный луч окрашивал его кожу зеленым, стоял рядышком, уцепившись за мех ее юбки. Если сидевший выше всех, на почетном месте, Президент Стаи и удивился, увидев его, сына Мешии, представшего перед Сенатом, то не повел даже ухом, а лишь взглянул на Лягушонка и запел:
Смотрите, волки, вот пять,
Что на суд привела к нам мать!
Смотрите на них построже! АУ-У-У!
Все ли волчата гожи? АУ-У-У!
Когда волчата предстают перед Сенатом, родители не вправе заступаться за детей, если кто в них усомнится, однако в иное время любого, посмевшего покуситься на них, сочтут убийцей.
– Все ли волчата гожи?! АУ-У-У!!!
Стоило отзвукам волчьего пения, отразившись от стен, достигнуть долины, сыновья Мешии принялись запирать, загораживать двери хижин, а дочери Мешианы все как одна прижали к груди собственных чад.
И тут вперед вышел Мясник, дожидавшийся своего часа за спиною последнего волка.
– Чего же вы мешкаете? – заговорил он. – Я умом не блещу, ибо слишком силен, чтоб быть умным, как всем вам прекрасно известно, но и то вижу: вот четверо волчат, а пятый вовсе не волк. Пятый – моя добыча.
– По какому такому праву он говорит здесь? – спросил Отец Волк. – Уж он-то точно не волчьего рода.
– Свидетельствовать перед Сенатом может всякий, если волк его спросит! – откликнулась разом дюжина голосов. – Говори,