Без Отечества…. Василий Панфилов
Читать онлайн книгу.
выстрелы из винтовок, что-то рвётся вдали, и снова слышны выстрелы артиллерии.
– Корабельные, – закуривая, со знанием дела говорит один из моряков, прислушиваясь к звукам редкой канонады, – шестидюймовая ухнула!
– Русский Флот, – согласно кивает механик, и остальные соглашаются с ним. Да собственно, больше и некому… а у меня аж зубы сводит. Как всё это не вовремя!
Во время Февральской Революции матросики в Хельсинки-Гельсингфорсе поддались р-революционному угару и левацкой пропаганде, и изрядно сократили количество офицеров на кораблях. Цифры называют разные, да и интерпретация события отличается порой диаметрально.
Одни увидели в этом происки вражеских разведок и в подтверждение своей версии ссылаются на опыт Французской Революции, когда британские агенты руками местной сволочи изрядно ослабили французский флот. Сперва – убив лучших офицеров, а после – устроив гонения аристократии, которой среди флотских всегда было полно.
Другие говорят, что морские офицеры, которых озверевшая матросня сбрасывал с кораблей на лёд, топила в полыньях и вешала на реях, вполне заслужила своей участи. Дескать, остальных-то не тронули! Нормальных.
А убивали, дескать, только «дантистов» и любителей закручивать уставные гайки, подводя служивого человека под трибунал за всякую мелочь. Ну и интендантскую сволочь, их-то всегда есть за что!
Чёрт его знает… Но верно то, что насытившись крови, матросы вернулись на корабли, где и сохраняли какое-никакое, а подобие нейтралитета, неся донельзя странную службу и не вмешиваясь в дела Княжества Финляндского, отныне независимого государства.
Большевики, меньшевики, социал-демократы… но более всего – обычные анархисты, признавшие власть Петрограда ровно в той степени, в какой она их устраивала. А теперь, значит, вмешались в Гражданскую Войну чужой страны…
– Как всё это не вовремя! – непроизвольно вырывается у меня вслух.
– Если начала бить корабельная артиллерия русских, – постоянно затягиваясь, начинает грузный механик с именем Петер Ульрих.
… а у меня закладывает уши от подавляемой ярости. Русские! Снова русские! Не красные! Не взбунтовавшиеся матросы-анархисты! Русские! Притом наверняка, зная сущность анархизма, в боях принимают участие далеко не все, возможно даже – меньшая часть.
«– А отвечать за это, как всегда, будет народ… Весь, – бьётся у меня в голове, – И никому, ни в какие времена, не будет интересно, как всё обстояло на самом деле!»
Тем временем на горизонте начало всходить солнце, и небо окрасилось в цвет сырого мяса. Ветер принёс химический запах гари, и снова донёсся звук пушечных залпов.
– Уходить надо, пока не поздно, – постановил Петер Ульрих. Я думаю иначе… но какого чёрта?!
Оставаться здесь, одному, с горничной с лошадиной физиономией и тем широкоскулым, с примесью лапландской крови, может быть опасней, чем уходить в рассвет в воющий