Мандарины – не главное. Рассказы к Новому году и Рождеству. Ольга Лукас
Читать онлайн книгу.
вдруг положила голову на колено Насти, глянула в лицо, задирая брови, от чего собрался в складки перепачканный мохнатый лоб, и почти по-человечьи вздохнула, как вздыхает путешественник, вернувшийся домой из долгой-долгой поездки.
– Друзей продаете? – Она осторожно почесала собаку за ухом, где было почище. И та, часто-часто заскоблив хвостом по земле, жарко лизнула ладонь.
– Так ить, – он потерянно развел руками, – жись такая.
– Сколько? – полезла в карман Настя.
– А сколько не жалко.
Она выгребла несколько бумажных купюр и всю мелочь.
– Благодарствую, – он протянул ей поводок.
– Не нужно. Оставьте друга себе.
– Но как же? – озадачился мужичок. – Я ж его продал.
– Считайте это новогодним подарком.
– Ага, – он зачарованно смотрел на деньги, уже став их полноправным владельцем, но разрушение сделки немилосердно требовало от его трепетно-справедливой души их возврата. Мучительная гримаса прошла по лицу мужичка и тут же сошла, оставив просветление. – Вы тут приглядите за ним. Я долг отдам и вернусь. Хорошо? Одна нога там, другая здесь.
Он вручил ей поводок, оказавшийся обычной бельевой веревкой, давно потерявшей свой истинный цвет, хлопнул пса по загривку:
– Его Жирафом зовут.
– Что? – вздрогнула Настя. – Жираф?
Пес звонко гавкнул и взволнованно задышал, подтверждая правильность клички, запрыгнул на скамейку и, постаравшись как можно большим участком тела улечься на Настю, устроился рядом.
Мужичок кивнул и прытко засеменил по тропинке. У поворота чуть задержался, глянул на них ласково и исчез.
Прождала она его около часа, постепенно осознавая, что хозяин пса не вернется. И когда бег вокруг скамейки уже не согревал, Настя, привязав конец поводка к ошейнику, чтобы не волочился по земле, с чувством выполненного долга отправилась домой, совершенно искренне предполагая, что Жираф последует ее примеру и тотчас помчится к своему непутевому хозяину. Но пес увязался следом, усиленно виляя хвостом и заглядывая в лицо.
Убедительное вразумление, что им не по пути, и он должен вернуться к хозяину, на пса не действовало, а привязать его в такой холод у нее не поднималась рука. Так они и дошли до подъезда.
– Я не люблю собак, – сказала она ему. – Понимаешь? Иди домой.
Но пес не сводил взгляда с двери, явно собираясь проскользнуть в подъезд первым.
– Чего, мать, скотиной обзавелась? – раздался сзади чуть охрипший голос местной бомжихи Мани, пару месяцев назад прибившейся к микрорайону.
– Нет, – она обернулась. – Просто составил мне компанию.
Маня, всегда зябнувшая, одевалась во все, что было, и от этого многослойного буйства одежды походила на колобок. Несколько платков матрешечно и обильно кутали ее голову так, что оставалась только узкая щелочка для глаз и носа.
– А ну пшел! – Она грозно топнула разношенным, облезлым сапогом.
Пес дрогнул всем телом, но не сдвинулся с места, продолжая смотреть на дверь.