История российского конституционализма IX–XX веков. Ю. В. Пуздрач
Читать онлайн книгу.
target="_blank" rel="nofollow" href="#n_498" type="note">[498] Однако царь, как известно, вскоре умер.[499] Началась Смута, за 15 лет которой было предпринято несколько попыток ограничить власть русских монархов. С пресечением династии открылось широкое поле самодеятельности русского общества. Законного наследника престола не было, и необходимо было призвать землю к выбору государя. В результате не только политическое право, но и сама государственная власть оказались в руках народа. Однако ему не приходило на мысль считать себя верховной властью. Даже представляемая тем самым возможность ограничить царскую власть и обеспечить права граждан была чужда огромному большинству тогдашнего общества. Народ больше беспокоил вопрос правильного, честного, с точки зрения традиции, или несправедливого выбора.[500]
Так, в 1598 г. патриарх Иов собрал Земский собор для выбора нового государя – Бориса Годунова. У Иова и приближенных к Годунову бояр было намерение не созывать Собор «всея земли», а ограничиться сбором московских жителей и тех приезжих, которые в то время в Москве находились. Однако этому предложению воспротивился сам Годунов, который отказался от престола после просьбы патриарха, духовенства, бояр и московских граждан благословить его на царство и заявил, что примет венец только от людей, выбранных всей землей Русской, т. е. из рук Собора.[501]
«Всех лиц, участвовавших в Соборе, было 457 человек: 83 клирика, среди которых Патриарх Иов (он был председателем Собора), 4 митрополита, 6 архиепископов, 3 епископа, 22 архимандрита, 24 игумена, 23 монастырских старца».[502] Кроме того, бояр, дворян и дьяков – 277, выборных от городов – 33, стрелецких начальников – 7, гостей – 22, старост гостинных сотен – 5, сотников черных сотен – 16. И все-таки Собор был не полным. Вот что пишет по этому поводу Н. И. Костомаров: «При созыве Соборов была одна руководящая мысль – говорить с землей, с народом. Но если мы видим, что призывались одни служивые, а неслуживых не было, или последних было мало, то это только показывает, что такой неполный состав признавался достаточным, чтобы говорить власти с землей и слышать голос народный».[503] Следовательно, власть, принимая решение о том или ином варианте представительства, была обеспокоена не нормой закона, а конкретной ситуацией, степенью возбужденности народа, положением значимых политических сил и их отношением к предполагаемому решению. Отсюда недооценка правительством, с точки зрения общественного сознания, наиболее значимых сил могла привести к печальным последствиям. Речь идет о воцарении Федора Борисовича, Лжедмитрия, или, скажем, избрании Василия Шуйского. В первом случае патриарх Иов, объявив Федора царем, издал грамоту, в которой воцарение Бориса изображал как дело народного избрания и извещал всех русских людей, что «всенародное множество народа российского» молило Федора принять власть после отца. Из грамоты выходило, что были выборные, был Собор и процедура признания царем наследника была соблюдена. Так же, с помощью грамоты, Дмитрий извещал народ о том, что его признали и пригласили на престол все сословия государства. Однако в обоих случаях земля, в лице своего
Со смертью Федора прерывалась прямая ветвь династии Рюриковичей. По сложившейся традиции при отсутствии наследников трон мог перейти к ближайшим родственникам. До нас дошла легенда (по мнению историка А. Л. Станиславского, созданная в казачьей среде) о том, что, умирая, царь Федор пытался передать свой скипетр Ф. Н. Романову, одному из родственников царя, но тот его не взял. Замешательством воспользовался Борис Годунов (см.:
В связи с этим напомню, что имели место случаи, когда Земские соборы собирались только из представителей московских служилых и посадских людей. Думаю, что с точки зрения народа выборы царя или признание законности занятия им трона требовало созыва Собора «всея земли».
Есть основание предполагать, что Б. Годунов требовал соборного избрания, так как бояре «хотели взять в него запись, ограничивающую его права» (см.: