История российского конституционализма IX–XX веков. Ю. В. Пуздрач
Читать онлайн книгу.
rel="nofollow" href="#n_606" type="note">[606] Василий III, отец Ивана Грозного, женившись на Глинской, упрочил еще более связи с Западом.[607] Он первым из русских царей попрал обычаи старины и религиозные традиции: брил бороду и пекся о своей приятной наружности, в то время как считалось, что все любящие Христа должны ходить с усами и бородами, ибо бреются только басурманы и еретики.[608]
Страх широкого распространения западного образа жизни и мысли был настолько велик, что иностранцам, официально прибывающим в Россию, запрещалось носить русскую одежду, останавливаться на улице и общаться с русскими без казенного толмача.[609] Они должны были жить в специально отведенных помещениях, чаще за городом, в «немецкой»,[610] «иностранной слободе»,[611] и не приглашать туда русских.[612] Они могли передвигаться по Москве только до темноты, ночевать в городе им запрещалось. Как только темнело, стража окликала их: «Иностранец, пошел в свою слободу», или, по-тогдашнему: «Эй, фрязин, шиш на Кокуй».[613] Как видно, режим жизни иностранцев в Москве был достаточно строг, и любое его нарушение беспощадно наказывалось. Известны даже случаи разорения слободы.[614]
Ревностные охранители старины, создатели «немецкой слободы» предполагали сделать из нее резервацию для иностранцев, однако она стала проводником западноевропейской культуры. Московское население, вслед за высшим обществом, постепенно стало привыкать к общению с иностранцами, рабочий люд Москвы служил иностранным купцам и помогал мастерам, перенимая у них не только навыки труда, но и нравы.[615]
Наконец, в бытность Бориса Годунова, который был сторонником расширения контактов с Западом и твердо держался точки зрения, что московские гавани должны быть открыты для всех стран, присутствие иностранцев в Москве и других городах значительно расширялось. Вообще, он сделал первую до Петра попытку ликвидировать определенную отсталость России от европейских стран. В страну приезжает значительно больше, чем раньше, иностранных специалистов: военных и врачей, разведчиков полезных ископаемых («рудознатцев») и мастеров. Годунова даже обвиняли (как через сто лет Петра) в излишнем пристрастии к «немцам».[616] Во всяком случае, после смерти Грозного среди иностранцев, посещавших Россию, были и такие, которые не были обременены практическим делом, не были купцами или мастерами. Ехали они с целью изучить язык, «для науки и посмотреть государственных обычаев». Да и иностранная колония при нем чувствовала себя достаточно свободно.[617]
В 1605 г., после торжественного вступления Лжедмитрия в Москву, московское население вначале было в восторге от нового царя. В дальнейшем же москвичи с удивлением замечали, что царь совсем не похож на прежних царей: не посещает храмов, не спит после обеда, запросто бродит по Москве, одевается по-польски, водится исключительно с поляками, пляшет на придворных вечерах и маскарадах, нарушает посты, не кладет поклонов. В свою очередь, бояре были обижены тем, что царь предпочитает
Супруга Василия была женщиной, воспитанной на западных понятиях, ее ближайшие родственники, отец и брат, имели устойчивые связи с иностранцами: Михаил Глинский провел всю юность в Германии и Италии.
Русский человек считал бороду не украшением, а признаком достоинства и даже благородства. В древнерусской литературе бритье бороды называлось «эллинским, блудным, гнусным делом». Безбородый напоминал иноземца, т. е. поганого еретика. В связи с этим в умах приверженцев старины указ Петра о брадобритии воспринимался как предположение, что царь отрекся от православной веры и подпал под власть Антихриста. Однако недовольство Петром не шло дальше разговоров, и лица, желавшие сохранить бороду, покорно уплачивали за нее ежегодную пошлину, получая «бородовой знак», обеспечивающий сохранение признака их благочестия. Только крестьянству и духовенству было предоставлено право беспошлинно носить бороду.
Однако к середине XVII в. брадобритие («скобление рыла») и тяга к немецкому платью были всеобщими (см.:
В России долгое время все иностранцы, приезжающие с Запада, назывались немцами.
Сначала местом их проживания было Замоскворечье, а затем – берег реки Яузы, где и выросла особая слобода, в которой в 1575–1576 гг. была построена протестантская церковь. Окончательно же немецкая слобода как место постоянного проживания иностранцев оформилась осенью 1652 г., когда после большого пожара, под предлогом новой застройки Москвы, жители добились выселения иностранцев за пределы города. Причиной такого решения была челобитная 1643 г. о строительстве иноверческих храмов во дворах домов, купленных иностранцами.
См.:
Цит по:
Погром и разграбление Немецкой слободы были проведены в 1578 и 1580 гг. при личном участии Ивана Грозного (см.:
Примером иностранного влияния на русские традиции было изменение положения женщин. Есть масса свидетельств, что жены Ивана III и Василия III занимали уже иное положение и открыто вмешивались в дела управления государством. Федор Иванович в 1598 г. «учинил» после себя на троне жену Ирину, а Борису «приказал» царство и свою душу. Это было неслыханно: женщина на Руси, не будучи опекуншей малолетнего царя, никогда не царствовала самостоятельно. Путь царской вдовы лежал в монастырь.
См.:
См.: