Ленинградское время, или Исчезающий город. Владимир Рекшан
Читать онлайн книгу.
Семиотическое неприятие нашего появления обернулось вот чем. На выходе в гардеробе начали получать одежонку. Воспитанный Леша стал ухаживать за невестой. Подал пальто. Вокруг собралась, демонстративно матерясь, компания фарцовщиков и грузин.
– Вы не могли бы перестать браниться? – произнес вежливый Леша.
– Ах, браниться, – раздалось со стороны компании, и она стала надвигаться.
Опыт страха у меня уже имелся. Я с разворота ударил ближнего и бросился в гущу наступавших. Вокруг мелькали руки и ноги. На мне висело человек пять. Я отмахивался гитарой «Иолана» и вопил как берсерк. Леша так и стоял с пальто в руках. Саша методично бил фарцовщиков по зубам. А Михаил даже не успел ничего предпринять, как сражение закончилось нашей рок-победой. В начальной стадии в «Санкт-Петербурге» играло несколько моих приятелей по легкоатлетической сборной. Одно время на басе подвизался метатель молота Юра Баландин, теперь заслуженный тренер России.
Мы выскочили на Невский проспект разодранные, но счастливые. Славное будущее было окроплено хотя и не нашей, но кровью.
Помню схватку возле пивного бара «Жигули» на Владимирском проспекте. Случилось как-то мордобойное дело у дверей кафетерия на углу Литейного проспекта и улицы Некрасова. Каждый раз мне помогала отбиваться от антагонистов гитара «Иолана». Эту чешскую электрическую доску за сто тридцать пять рублей в специализированном магазине у метро «Маяковская» мне купила мама. Так она поддержала увлечение сына.
Окружающий мир нападал на меня из-за моего внешнего вида. Смешно, но это именно так.
И еще раз была доказана аксиома мужских взаимоотношений, выраженная в уличном лозунге «Бей длинного!». Обладая довольно высоким ростом, в котором, собственно говоря, виноват не я, а мой гипофиз, я имел и имею постоянно проблемы с мужским окружением…
А вот что мне рассказал при встрече знаменитый байкер из Пскова Александр Бушуев.
«Я учился в Ленинградском речном училище в начале 80-х. Массовые драки были чуть ли не еженедельным событием. В основном дрались у ДК моряков на Двинской в двухстах метрах от училища. Обычно в пятницу-субботу вечером после отбоя в роту заваливал какой-нибудь побитый браток с воплем: „Наших бьют!“ И все, кто не в увольнении, бежали, наматывая ремни на кулак и застегивая штаны… Дрались в основном со „шмонькой“. Так называлось соседнее училище, где обучались будущие матросы и мотористы. В „шмоньке“ обитали взрослые парни, прошедшие службу в армии. А наши все – недавние школьники. Силовой перевес был на их стороне. За год до моего поступления случилась очень мощная драка в ДК им. Горького. В Доме культуры билось около тысячи морячков. Кончилось тем, что, отступая в сторону Автово, наши курсанты перевернули трамвай и несколько милицейских „бобиков“. Британское Би-би-си назвало это событие „восстанием черных кадетов“. Начальник училища на следующий день построил всех на плацу, дал команду „На первый-второй рассчитайсь!“ и уволил каждого второго…»
В те годы мы