Ведунья и богатырь. Регина Грез
Читать онлайн книгу.
над бровями в кожу впились.
– Устала я давеча с твоими невестками. Сперва мальчонку лечи, потом Весене дай приворотное зелье, не поймешь, для тебя ли – для мужа. Тот еще привалился прощенье просить, маятно все же середним в дому считаться – не мал, не велик, серединка – наполовинку. Возрадовался, наверно, что ты уходишь.
А про себя скажу, не таясь, от чужих бед сама хожу как шальная. Белояра наказывала после лечения три дня чистоту блюсти, одну воду пить да помалкивать. И тут я ее подвела, чуть следом не отправилась, хорошо, что ты мой крик услыхал. Не дрогнул, не бросил…
– Ты ведь тоже меня спасла. Сошлись две тропинки вместе.
Больше бы сказал, надо ли торопиться. Бывало так-то спешил, да скоро нарывался на смешливую отповедь. Мелькнул в памяти задравшийся Калинкин сарафанчик, испачканный травяной зеленью, шевельнулась в душе давняя обида.
Отвлекла Нелада, спросила, чем в городе он собирается промышлять, уж не в княжескую ли дружину метит. Ответил раздумчиво:
– А хоть бы и так на крайний случай! Ежели другое дело не сыщется по плечу… А тебя кто ждет в Городце?
– Говорят, живет на окраине, у самой реки старушка-лекарка, испытать ее хочу, может, будет чему поучиться.
– Училась кура зерна клевать, пока в суп не попала… Как бы тебя в городе никто не обидел. Меня держись, тогда уж не пропадешь, – важно изрек Нечай, ощутив, как наливается тело прежними силами.
– И ты не отставай, мало ли опять какая болячка присядет, – в усмешке показала зубы Нелада.
На том и порешили.
Глава 5
Драная шкура
На большой дороге было оживленно. К Городцу двигались повозки с разной поклажей: рыба и мясо, битая птица, мед и пенька, глиняная и деревянная утварь, ведра, лопаты и бревна. Звенели в мошнах у торгашей бронзовые и серебряные гривны. Зорко посматривали вокруг воины наемной охраны, не блеснет ли среди оголенных дубов и кленов лезвие разбойничьего топора, не шелохнется ли еловая ветка от дубинки с ржавыми железными клепами.
Изрядно поотстав от богатых обозов, плелись по колдобистым колеям на двух телегах скоморохи-гудошники. Люд оборванный, но шумливый. На первую телегу к ним подсадили Неладу, а Нечай со второй пошел, рядом с рыжебородым щуплым мужиком.
Не так важен казался скоморох, как его толстопятый спутник, – на длинной гремучей цепи за телегой вперевалочку брел исхудавший медведь с разорванным левым ухом. Сонно бурчал-жаловался на свое унылое житье, на железное кольцо, продетое в губу да на острый кол строгого хозяина.
Слушал Нечай звериные обиды, а потом обратился к Рыжему.
– Худо кормишь Мишку, едва на лапах держится. Стар и хвор, отпустил бы в лес помирать, все равно он уже не работник.
– А тебе какая печаль до моего кормильца? – посмеивался Рыжебородый. – Мы с ним каждую зиму лихо устраиваемся в Городце, потешаем народ на праздниках. Ежели суждено протянуть когти, так пусть наперво хозяину харч заслужит. А на миру и смерть красна. Верно ли говорю, Безухая