Свенельд. Путь серебра. Елизавета Дворецкая
Читать онлайн книгу.
ее отца. – Где он, отвечайте, ну!
Она едва не топнула по доскам причала; Сванхейд полуобернула к ней лицо, намекая, что падчерица ведет себя не совсем подобающе.
Оба брата взглянули на Ульвхильд, и их лица смягчило чувство, поразившее ее в самое сердце. Это была жалость. Странно смотрелась жалость в светлых глазах на смуглых лицах со свежими шрамами – именно то чувство, которого они не знали целых два года.
– Грим-конунг погиб, госпожа, – мягко произнес Свенельд; это были его первые слова после возвращения. – Он пал в битве… как истинный вождь… До последнего вздоха не выпустил оружия.
– Кто… где? – выговорил Олав, немногим менее Ульвхильд пораженный этим известием. – Сарацины… убили его?
– Нет, конунг, – сурово ответил Годред. – От сарацин мы ушли с небольшими потерями, а Грим-конунг не был даже ни разу ранен. Он пал в сражении близ Итиля… в третьем сражении, какое нам пришлось там выдержать.
– Итиля? – повторил Олав, и его потрясение стало сменяться досадой: он еще не знал, что произошло, но само то, что его юный зять погиб на земле, считавшейся дружественной и почти безопасной, означало, что судьба преподнесла ему огромную пакость. – Но как…
– Хазары предали нас! – с вызовом, будто бросая упрек самой судьбе, ответил Годред. Его светлые брови сдвинулись, в глазах засверкала ярость. – Хазарские хасаны, что служат беку Аарону, за три дня сгубили у нас больше людей, чем сумели сарацины сгубить за два года!
Раздался странный звук: не то всхлип, не то хрип. Все обернулись: Ульвхильд стояла бледная, с вытаращенными глазами, и держалась рукой за горло; пытаясь не выпустить наружу горестный крик и плач, она едва не задушила себя.
Вокруг нарастал ропот, толпа придвигалась. Ужасная весть разлеталась, как круги на воде, передаваемая все дальше и дальше.
– Идемте в дом! – распорядился Олав, думая, не следует ли поддержать дочь, чтобы не упала у всех на глазах, и взглянул на Сванхейд. – Там вы все расскажете толком!
– Обожди немного, конунг! – Сванхейд подняла руку, останавливая его. – Если Годред уже заверил нас, что… ни вернувшиеся, ни павшие не осрамили тебя и твой стяг… – Даже она, при ее твердой воле, ловила воздух ртом и с трудом находила связные слова. – То если одни погибли, это не повод лишать заслуженного почета других.
Она повернула голову, и чашник, державший наготове приветственный рог, передал его госпоже. Сванхейд взглянула на Годреда и кивнула, приглашая его подойти.
– Приветствую тебя в родном доме, Годред сын Альмунда! – ровным, окрепшим голосом провозгласила она, и гул толпы стих. – Славятся боги, вернувшие вас, тех, кто пришел, живыми и с добычей. Да примут Один и Фрейя с почетом тех, кто не вернулся, и да прославятся ваши имена в поколениях!
Она приподняла рог, плеснула на доски причала, отпила и протянула Годо. Он тоже отпил немного, судорожно сглотнул, потом, держа рог перед собой, вопросительно взглянул на нее. Сванхейд, с едва заметной тенью улыбки на губах, качнула