Метаморфозы. Тетралогия. Марина и Сергей Дяченко
Читать онлайн книгу.
на скучных лекциях по праву, мысленно изменяя цвет лица преподавательницы, цвет ее волос, кофточки и платочка в кармане.
– Сашка, – сказал Костя, – у меня к тебе разговор.
– Я заметила.
– Я тебя люблю, – сказал Костя.
– Что?!
– Я люблю тебя, – он пожал плечами, будто извиняясь. – Прости меня, идиота, я тебя люблю, выходи за меня замуж.
Листья стали зелеными, а скамейка – ярко-оранжевой. Сашка мигнула.
– А я тебя не люблю, – сказала Сашка. – И прощать не собираюсь. Если тебе надо регулярно трахаться, а денег на проститутку нет – женись на Женьке. Она с удовольствием.
Костя побледнел. Сашка увидела, как перекатились желваки на его щеках. Его загар, секунду назад бронзовый, сделался желтым, почти как лимон.
– Удачи, – сказала Сашка, и ее голос дрогнул. Она сама не знала, почему сказала то, что сказала, именно в такой форме. Но слово – не воробей. Сашка повернулась и, все ускоряя шаг, пошла по улице Сакко и Ванцетти по направлению к институту.
Откуда он взялся?! Почему явился к ней именно сейчас, когда над ней висит, как призрак гильотины, сессия? Когда мама лежит на сохранении, а Валентин нарочито бодрым голосом рассуждает, как все будет хорошо? Летом она не думала о Косте… Вернее, думала только тогда, когда видела его перед собой – такого же солового и отрешенного, как она, Сашка. Тогда ей было не до Кости, она превратилась в лужицу растопленного воска, видела небо насквозь, но не могла пройти в обыкновенную дверь. А первого сентября он сел рядом с Женей, и Сашка решила, что это знак судьбы и думать в этом направлении дальше нежелательно.
Зачем она ввернула ему о каких-то проститутках?
А зачем он спал с Женей в новогоднюю ночь, даже, между прочим, не поссорившись с Сашкой? Вот если бы они поссорились, орали друг на друга, хлопали дверью на весь институт… Тогда было бы понятно. Сашка, конечно, все равно не простила бы. А может, и простила, потому что ссора – это все-таки одно, а вот так, просто взять и напиться и прыгнуть в чужую постель…
У порога института тесной группкой стояли третьекурсники. Захар обернулся, махнул Сашке рукой:
– Привет, молодая здоровая смена! Как дела?
– Пока не родила, – в тон ему отозвалась Сашка и удивилась себе: у кого в общаге она подхватила эту пошлую присказку?
Но третьекурсники разом заржали, будто услышав удачную шутку.
Наступил октябрь.
Сашка сидела в четырнадцатой аудитории, а напротив сидел Стерх, и они молчали вот уже пятнадцать минут. У Сашки пересохли губы; все слова, которые она могла сказать, – «Я стараюсь», «Я честно работаю», «У меня не выходит», «Я не могу», – все эти слова были уже много раз сказаны. Стерх, грустный, осунувшийся, чаще обычного поводил плечами, как будто горб за спиной очень мешал ему.
За окном лил дождь. Шелестела вода в трубе. В чуть раскрытую форточку влетали крохотные капли.
– Как ваши успехи в классе специальности? Олег Борисович, кажется, вами доволен…
В последние недели Сашкиным прибежищем стали, как ни странно, портновские