Почти половину утра я проторчала в ванной, пытаясь успокоить собственные нервы и не сбежать из импровизированного дурдома строгого режима. Мне всю ночь не давали покоя слова Сарги о подставных испытаниях. Если все правда, то, возможно, мое пребывание на отборе может затянуться. Я прекрасно видела, что принц был не в большом восторге от невест.

      Если он до сего дня действительно не проявлял высоких эмоций по отношению ко всей этой затее, то сейчас я смогла пробудить в нем азарт хищника. Непокорная, необычная и совершенно другая девушка из окутанного тайнами семейства, что богаче самой королевской династии и ничуть этим не смущается.

      Я даже представить не могла, почему мама нарядила меня в бальное платье и по какой дурацкой причине я не полезла разрисовывать щеку принца алой помадой. Знала бы заранее, вылетая из кареты, – у него на шее повисла бы. А так я продемонстрировала всем свое прекрасное знание этикета и равнодушие к возможному жениху.

      Вот почему со мной вечно так: прежде, чем подумать, делаю. Уже не один десяток раз из-за этой особенности моя задница попадала в большие передряги. Выкручивалась обычно я тоже благодаря этой способности. Но вход в неприятности я находила гораздо быстрее, нежели выход из них.

      Подкинув мыльную шапку пены, я стала наблюдать, как по светло-бежевой комнате разлетаются мириады пузырьков. Зрелище завораживало. В неярком свете ламп они отбрасывали на стены причудливые картины теней, припыляя их разноцветными преломлениями световых пятен. Я словно вернулась в детство, на короткий миг погрузилась в теплоту черно-красной ванны в комнате родителей. В моей душе растекалась нега и умиротворение.

      Но стоило мелким озорникам начать лопаться, как реальность вернулась, жутковатой лапой липкого страха сжимая мое горло. Я не сомневалась в отце и в себе тоже. Знала, если потребуется, я даже на шпильках и в корсетном платье с турнюром сбегу отсюда, но все равно было неуютно. Словно с каждым мгновением я все сильнее загоняла себя в ловушку, из которой не было выхода.

      Вода начала остывать и неприятно стягивать кожу, заставляя ежиться от холода. Вылезать не хотелось, но и сидеть дальше уже было нельзя. Переступив бортик ванны, я едва не вскрикнула от неожиданности: в устроенном мной беспорядке плавал белоснежный сухой конверт с ярко-желтой печатью королевского семейства.

      Не