Гелла – дочь Одина Одноглазого. Людмила Файер
Читать онлайн книгу.
Ночами я спала на ее шее, груди, подмышкой, везде, где мне хотелось пригреться и приткнуть свое худенькое тельце. Ма накрывала меня своим толстым одеялом, создавая маленькую, уютную норку. Наверное это одеяло было сшито из множества мышиных шкурок, потому, что оно было невесомым и очень теплым. Я очень скучала по своей родной маме, и женщина стала для меня второй матерью. Она нежно гладила меня, почесывая за ушами и под подбородком, пока я не засыпала под ее ласковое бормотание…
…Ела я жадно, взахлеб, прижмурившись от преследовавшего меня страха открыть глаз и обнаружить, что на самом деле еды больше нет, и вкусные кусочки мне только приснилось…
У меня появились силы и хотелось играть, как играли те котята, с которыми я жила в одной коробке. Раньше моими игрушками были лишь мамин хвост и перышки, которые иногда приносила кошки с удачной охоты. Я никогда не думала, что на свете бывают другие игрушки, кроме палочек, перышек или лягушачьей лапки. У моего нового брата – Фокса Рыжего – было много настоящих игрушек! Мячики, бренчащие маленькие шарики, меховые мышки, которых все время нужно было подгонять лапой, чтобы они не ленились бегать. Мышки бесподобно пахли и их приятно было кусать и носить в зубах. Были круглые сооружения, по желобам которых можно было гонять маленькие, весело дренькающие шарики, меховые туннели, через которые мы пробегали насквозь, играя в догонялки, а то и просто спали, забравшись вовнутрь, чтобы устроить засаду, и уснув на мягком мехе прямо во время игры.
Фокс, которого я во время игр называла его детским именем Миу-миу, в моих глазах был счастливым обладателем множества прекрасных вещей. Рядом с ним я казалась себе маленькой, никчемной, нищей козявкой. Он, торжественно сложив лапы, восседал возле меня, как рыжий, теплый, неприступный холм. И так приятно было подползти под его мохнатый бок, прижаться, закрыть глаза, вдыхая запах его шкуры и вспомнить маму…
Фокс всегда был ласков со мной, но и строг. Я терпеть не могла, когда его одолевало стремление к чистоте и порядку, и он начинал вылизывать мою мордочку, своим длинным, ужасно шершавым языком. Но приходилось терпеть, потому, что Миу-миу был старшим и конечно лучше знал сколько раз в день нужно умываться. Я старалась соответствовать и намывалась после каждого принятия пищи, но Фокса Рыжего это не впечатляло. По его мнению мылась я неправильно, редко и в неположенное время. Его тяжелая широкая лапа прижимала меня к поверхности, чтобы я не ускользнула и не нарушила важное действо, и начинался процесс по приведению меня в порядок, я называла его "измывательство". После него, мокрая и прилизанная, я должна была лечь спать и выслушать его многочисленные длинные наставления.
Фокс рассказывал мне о порядках и законах в доме моих новых Ма и Па, о правилах, которые мне придется соблюдать, чтобы не оконфузиться. Он все время твердил, что пИсать на одеяло – это моветон и что для отправления естественных потребностей есть специальное место – лоток. Что такое моветон я не знала, да и не стремилась узнать, ведь скакать по пухлому одеялу и скрести его лапками было так весело! Я представляла себе, что попала на белое облачко, утопАла в