Львы и розы ислама. Владимир Соколов
Читать онлайн книгу.
что у меня есть, только не смею тебе это предложить». Утром он с почетом проводил гостя, и больше они никогда не виделись.
Ибрахим прятался в Багдаде шесть лет, ночуя у друзей и родственников, и был случайно пойман ночью, когда шел по улице в женской одежде и его остановил патруль. Ибрахим молча протянул стражнику кольцо с рубином, чтобы тот его пропустил, но это только еще больше насторожило постового: он позвал командира, и тот, сорвав с Ибрахима чадру, увидел его бороду.
Халиф аль-Мамун и здесь проявил свой мягкий нрав, помиловав давнего противника: «Аллах да простит тебя, а Он самый милостивый из всех, оказывающих милосердие». После этого Ибрахим до самой смерти жил домашним узником в халифском дворце, воспевая повелителя в своих стихах.
Вторично захватив Багдад, аль-Мамун восстановил свою власть, но прежнего порядка уже не было. Страну захлестнула волна бунтов и мятежей. В Египте подняли бунт наемники из Кордовы; в Азербайджане восстал Бабек, с которым аль-Мамун так и не сумел справиться, несмотря на все усилия; в Тунисе (тогдашняя Ифрикия) власть захватил Ибрахим ибн Аглаб, хорасанец, посланный подавлять восстание берберов в Ифрикию. Он с блеском выполнил поручение, но взамен потребовал от халифа права наследственной власти в этой области. Ибн Аглаб платил багдадскому халифату определенный налог, но во всем остальном был независимым правителем.
С Тахиром, победителем аль-Амина, отношения складывались не лучше. Говорили, что аль-Мамун не мог видеть перед собой Тахира, потому что тот напоминал ему о смерти брата. Зная об этом, Тахир предпочел отправиться обратно в Хорасан, где стал практически суверенным правителем. Его сын Абд Аллах сражался за Аббасидов в Сирии и Египте, а затем унаследовал от отца власть в Хорасане. Он тоже платил Багдаду подать.
Все это не мешало халифу вести приятную жизнь. Как и его отец, он любил проводить время в изысканных пиршествах и беседах, собирая самых образованных и остроумных людей со всего халифата. Аль-Мамун отличался тем, что любил не только поэзию, но и философию – философию даже больше. Науки и искусства при нем процветали, а в Багдаде был основан знаменитый «Дом мудрости», где было переведено на арабский огромное множество греческих трудов. По преданию, туда целыми караванами везли рукописи из Константинополя.
Сам халиф был рационалист, склонный скорей к доктрине мутазилитов, которым он покровительствовал. Как и мутазилиты, он считал, что разум важнее веры и что все можно объяснить с помощью философии и науки. Утверждая мутазилиство как официальную доктрину, он преследовал инакомыслящих, создав специальную комиссию – «михну», – которая допрашивала и судила богословов и факихов на предмет их веры. Те, кто отказывался признать мутазилитсво, подвергались гонениям и казням. Среди них был Ахмад ибн Ханбал, главный оплот и авторитет традиционалистов. В то же время халиф очень терпимо относился к представителям других конфессий и признавал законным любого религиозного лидера,