Нежные листья, ядовитые корни. Елена Михалкова
Читать онлайн книгу.
перекошенные лица и выпученные губы, – вслух подумала Маша, вспомнив нескольких отечественных телезвезд.
– Это результат плохой работы, – серьезно сказала Саша. – Грамотное вмешательство не должно быть заметно. Если бы я не объяснила тебе насчет Светки, ты бы ни о чем не догадалась.
Маша искоса взглянула на Стрижа и поспешно отвела взгляд. «А ты сама – тоже результат хорошей работы?»
– Панически боюсь наркоза, – сказала Саша, прочитав ее невысказанный вопрос. – Так что мой путь, к сожалению, естественное старение.
Маша начала краснеть.
– Я не хотела…
– Брось! – Саша махнула рукой. – Я все равно профдеформированная, как и все у нас. Бывает, замечу красивую женщину в ЦУМе, а в голове сразу щелкает: «Ага, сумочка от Баленсиаги, туфли от Прады, нос от Кутузовцева. Зря она к нему за носом пошла, лучше бы к Патунишвили. А сумочка ничего такая».
Маша рассмеялась.
Вокруг разговаривали, шутили, обменивались новостями. Лосина оказалась в курсе всех событий: у кого родились дети, кого выгнали с работы, кто женился, развелся и снова женился. Мотя, обрадованная доброжелательным вниманием Светки, расцвела и почти перестала стесняться. Ирка Коваль принялась налегать на вино и моментально захмелела.
– Я читала «Душу мира», и меня насквозь пронизывал космос! – невпопад завывала Белка.
– Да погоди ты со своей душой, Шверник, – оборвала ее Кувалда. – Дай человеку о себе рассказать. Свет, ты чего в Россию-то вернулась?
Рогозина собиралась ответить, но Белла возмущенно вскочила:
– Моя фамилия – Чарушинская! Я уже всех известила!
– Подумаешь! Я ж тоже давно Васильева. И Любка фамилию поменяла, как замуж вышла. Да и остальные, поди, тоже. Но мы не заставляем корячить мозги и запоминать, кого как теперь именуют. Только ты выпендриваешься!
– Вы все – как хотите. Но я требую, чтоб меня называли Чарушинской!
– И где же господин Чарушинский? – прищурилась Ирка.
Маше показалось, что Белле этот вопрос пришелся не по душе. Но Светка снова вмешалась:
– Девочки, девочки! – Она сделала знак официанту, и тот мигом подлил всем вина. – Давайте выпьем за встречу! Мы очень изменились, и это прекрасно!
Белла недовольно села на место. На Кувалду она бросила уничижительный взгляд, который должен был морально размазать Ирку, как масло по бутерброду. Но Коваль в эту самую секунду опустошала тарелку, и заряд благородного презрения пропал зря.
За вином последовали две перемены блюд, затем кофе, десерты… Маленькой стычке Циркуля и Кувалды не дали вырасти в полноценную свару, хотя кое-кто явно сожалел об этом. И общий разговор вернулся в мирное русло.
Теперь Рогозина сосредоточила общее внимание на себе. Критиковала манеры французов, смешно изображала в лицах, как ведут себя итальянские мужья по отношению к женам и мамам, развлекала сценками из быта африканских племен. Солировала, но солировала