Ивета стояла на коленях до тех пор, пока все вокруг не затихло. В наступившей тишине прошло еще несколько минут. Наконец и голос приора, услужливый и предупредительный, замер вдали. Тогда девушка поднялась на ноги и, пробравшись к южной двери, стала с осторожностью осматривать обитель. Отец Роберт увел гостей в сад, дабы супруги могли полюбоваться прощальным цветением заботливо выхаживаемых им роз. Вся компания стояла там, спиной к девушке. Площадка двора перед ней была совершенно безлюдна. Подобрав юбки и призвав всю свою храбрость, Ивета – только одна она ведала, с каким героическим усилием и с какою ничтожной надеждой, – выбежала, точно преследуемая котами мышь, на большой двор и в отчаянии огляделась по сторонам.

      Это место было ей совсем незнакомо, она очутилась здесь впервые; между странноприимным домом и покоями настоятеля она видела зелень плетеных изгородей, окаймлявших узенькую аллейку, и еще дальше – кивающие ей верхушки деревьев. Там должен быть сад, и сейчас в нем наверняка пусто. Он сказал, что будет ждать ее где-то там, и, проезжая мимо, она дала ему знать, что не обманет его ожиданий. И зачем только она это сделала? Они смогут лишь проститься, ничего более. И все же Ивета рвалась навстречу ему с такой отчаянной храбростью, которую ей следовало бы найти в себе раньше, пока еще не было все кончено. Теперь она уже торжественно обручена, и заключенный договор налагает на нее обязательства не менее суровые, чем сам брак. Куда легче уйти из жизни, чем выскользнуть из силков подобной сделки.

      Ивету обступили густые зеленые стены, здесь было сумрачно. Она глотнула воздуха и торопливо пошла вперед, не зная точно, куда держать путь. Дорожка, идущая направо, повела ее вдоль задов странноприимного дома по одну сторону и рыбных прудов по другую. Миновав второе озерцо и пешеходный мостик, девушка подошла к воротам в стене из рыхлого камня. Миновав эти ворота, она почувствовала себя в неизмеримо большей безопасности, чем раньше, а волна сладкого и чуть пряного запаха, которую вздымали ее влекущиеся по зелени юбки, приносила странное ощущение спокойствия и уюта.