Багдадский Вор. Ахмед Абдулла
Читать онлайн книгу.
повернул ключ. Замок открылся. Ахмед поднял крышку, заглянул внутрь, подавил крик, выражавший приятное волнение.
Там, внутри, мерцающей массой лежали драгоценности со всех уголков Азии: яшма из Пенджаба, рубины из Бирмы, бирюза из Тибета, сапфиры и александриты с Цейлона, безупречные изумруды из Афганистана, фиолетовые аметисты из Татарии, белый хрусталь из Мальвы, ониксы из Персии, зеленый и белый нефрит из Сямыня и Туркестана, гранаты из Бундельханда, красные кораллы из Сокотра, жемчуг из Рамешварама, ляпис-лазурит из Джаффры, желтые бриллианты из Пунаха, розовые бриллианты из Хайдарабада, лиловые бриллианты из Кафиристана, черные агаты с прожилками из Дянбулпура.
«Если бы мои штаны были достаточно велики, чтобы все это вместить! – подумал Багдадский Вор. – Что бы взять первым?»
Только он решил начать с роскошной нитки одинаковых черных жемчужин и уже взял ее в руки, но внезапно приподнялся, прислушавшись. Так как не очень далеко он услышал жалобные, минорные наигрыши однострунной монгольской лютни; услышал высокий, мягкий голос, певший монгольскую песню:
На пагоде изысканной чистоты
Каждый день я слышу звон
Драгоценного нефрита моей потерянной любви.
Посмотрев из резного, широкого окна
Пагоды изысканной чистоты,
Я вижу незапятнанные воды моего горя,
Текущие на мрачных волнах.
Я вижу блуждающее облако моей родины, Монголии,
Над шпилем пагоды изысканной чистоты
И диких гусей Татарии, летящих над дюнами…
Глава III
– И диких гусей Татарии, летящих над речными дюнами… – дрожал голос, легкий, как пушок семян чертополоха.
Это был голос Лесной Воды, которую пленили семь лет назад в битве под одетыми в сталь бивнями боевых слонов, когда халиф Багдада отправился на восток, чтобы сразиться с растущей угрозой хана Средней Орды. Дочь монгольского принца, Лесная Вода никогда не забывала степей и снежных пиков своей далекой родины, всегда ненавидела эту западную страну ислама страстью тлеющей и неумирающей. Она принадлежала к личной обслуге принцессе Зобейды, и ее обязанностью было играть и петь каждую ночь, пока ее госпожа не уснет.
Как и сегодня.
Ее голос дрожал:
На пагоде изысканной чистоты
Мои мысли странствуют —
Странствуют за Жемчужные Ворота…
Она оборвала песню на высокой ноте. Она посмотрела на принцессу, которая лежала на покрытой балдахином тахте, повернулась к Земзем, еще одной рабыне, арабке, полностью преданной своей госпоже, приложила палец к губам.
– Принцесса, Рожденная Небесами, спит, – прошептала она, и две рабыни на цыпочках вышли из комнаты; звуки лютни и песни становились тише и тише:
Посмотрев из резного, широкого окна
Пагоды изысканной чистоты,
Напрасно я ищу очертания
Белого Нефритового