Обоснованная ревность. Андрей Битов
Читать онлайн книгу.
случилось, что он посмотрел на Асю со стороны – и испугался, хотя так уж точно не сознавал: вдруг с этого раза начнется переключение – то так, то так. Он не хотел в себе этого зрения не по чувству. Может, оно и умнее, но от него исчезает счастье – это уже знание какое-то – не хотелось этого знания. Все от него становилось чужим.
Ася встала и подошла к Нине. Они пошептались о чем-то от всех в стороне. Шепот становился громче, перерастал. Уже “там-там-там” было слышно из их угла. Но что-то их вдруг остановило, шум прекратился внезапно, не достигнув того, чего уже ожидал Алексей, – повторения сцены, и они разошлись. Ася подошла к нему, кипя. Шепот, злой и непонятный, почти свист – это было то, что хотела бы сказать Ася Нине, но сдержалась. Алексей снова видел только Асю, теперь не со стороны – это было облегчение, что не со стороны, и он говорил: ну что она так переживает, не надо, плюнь… “Хоть на лестнице! – сказала Ася (слова вроде бы ему, а злость их – Нине). – Хоть на улице!” У Алексея затрепетало в горле, сдавило, он не мог бы сейчас выговорить ни слова. Ася метнулась к двери, прихватив со спинки кровати свой вечный халатик… и словно бы тут же, только и успел Алексей обвести растерянно остальных участников, оказалась в халатике, а зеленое платье аккуратно развешивала на спинке, покрывала полотенцем. Что-то шептала она при этом яростное, но в то же время тщательно расправляла складки на зеленом платье – это несоответствие Алексей почему-то отметил и тогда же подумал, что то, что он это заметил, – тоже несоответствие его взволнованному состоянию, в сущности такое же, как у Аси с ее платьем. А она была уже в пальто, руки ее метались – не разглядеть, и туфли-гвоздики были аккуратно сложены в коробку, а на ногах – без каблуков, уличные. “Одевайся”, – бросила она Алексею и складывала в сумку вино, конфеты и пирожные… Выпрямилась. Алексей увидел тогда ее лицо, несколько покрасневшее оттого, что она перед тем наклонялась, злое и несчастное. Он хотел что-то ей сейчас сказать, чтобы это ей помогло, но никак не знал что. Те слова, что приходили, могли, ему казалось, еще больше разозлить Асю. Этого он, конечно, не хотел и мучился от своей неумелости и бестолковости: даже вот и сказать не может. Ася же посмотрела на Алексея, кровь отливала от ее лица, лицо белело, и, словно бы вместе с кровью, глядя на Алексея, исчезали раздражение и злость, лицо стало спокойным, ласковым и грустным. “Я нехорошо себя вела?.. – сказала Ася. – Грубо? Извини, я не хотела бы быть некрасивой перед тобой… Ты не смотри и не слушай, когда я так. Мне потом очень плохо, что ты видел меня такой…” – “Что ты, Ася! Что ты! – сказал Алексей. – Ты права… и все понятно”. – “Ну вот и хорошо, а ты забудь, милый, ты ничего не видел… на! – Она сунула ему сумку со снедью. – Пусть подавятся!” И, не оборачиваясь, они вышли из комнаты.
Эта лестница была пуста, темна и безлюдна, скамейка, на которой они сидели, уникальная скамейка Асиной лестницы, под огромным стрельчатым окном, только сюда и доходил отсвет луны, что ли, или снега на дворе, или окон, где праздновали, этот отсвет