Тайна Медонского леса. Анри Шадрилье
Читать онлайн книгу.
Фрике, – но рано или поздно я должен это узнать. Тут, конечно, кроется преступление… конечно, я почти уверен… но только совершил его не я. Убийца – тот человек, который ограбил свою жертву, который хотел выдать своего противника за самоубийцу… Но я найду, найду этого негодяя, потому что не хочу пострадать за чужое преступление!
В словах Фрике было столько энергии, столько неподдельной искренности, что убеждения старика Лефевра невольно пошатнулись.
– Я должен предать тебя в руки правосудия, – сказал он своему приемному сыну, – там сумеют выяснить, прав ты или виновен, но я не хочу губить тебя, хотя и сам не уверен в твоей невиновности. Ты не можешь понять, что значит вырастить, воспитать ребенка и потом видеть его падение, его гибель!
– Говорите что хотите, месье Лефевр: как человек, заменивший мне отца, вы имеете на это полное право… но поверьте мне – я не виновен!
– Докажи мне свою невиновность, и я буду очень, очень счастлив. Вот что я сделаю для тебя: я оставлю здесь этого бедного молодого человека до его выздоровления… или, вернее, смерти. Так как это будет уже не первый больной, которого я взял на свое попечение, никто не удивится этому. Если ты действительно не виновен, то сможешь, когда он будет на ногах, с его помощью скорее разыскать преступника. Если же ты виновен… иди куда хочешь, вешайся на первом попавшемся дереве, забудь меня, старика… ты мне тогда чужой, чужой до гроба. Но выдать тебя, передать в руки правосудия я не в силах. Несмотря на то что ты гадкий, негодный мальчишка, я привык считать тебя своим сыном, я не могу побороть в себе чувства привязанности и жалости к тебе.
– Месье Лефевр, пожелайте мне успеха, дайте мне вашу руку… О! Не бойтесь…
– Тише! Сюда идет Мари…
Несколько минут спустя Фрике был в лесу, на том самом месте, где лежал раненый. Найдя бумажку с таинственными буквами, этот столь важный для него документ, он направился в Париж.
– О! Я найду этого человека! – говорил он себе под нос. – Как? Я и сам не знаю. Но из одного только чувства симпатии и сострадания к этому несчастному я постараюсь разыскать его убийцу. Так у меня будет хоть какая-то цель в жизни. На что я был бы годен, если бы не старался принести пользу ближнему? А ведь добрый месье Лефевр всерьез считает меня убийцей, он, кажется, готов был уже отречься от меня!..
Фрике-Состен был не слишком огорчен и опечален, если мог еще подшучивать над собой. Но ведь ему было только восемнадцать лет! Двадцать раз перевернул он в руках загадочный клочок бумаги, стараясь разгадать таинственный смысл слогов: «…ен …ьер».
– Нет! Надо сходить к Николя и поговорить с ним об этом, – решил, наконец, Фрике.
V
НИКОЛЯ
Николя, к которому наш оборванец относился с большим доверием, был человеком довольно любопытным. Тридцатилетний философ, изучивший философию на практике, а не в теории, мизантроп, когда-то полный иллюзий и мечтаний, а затем растерявший свою наивность на тернистом жизненном пути, он мог быть причислен к разряду смирившихся. Изгнанный из отеческого дома за неуважение к мачехе, Николя сказал себе: «Мне пятнадцать лет,